Эона. Последняя заклинательница драконов

Вот так мы и прошли через изящные врата, что отделяли тренировочную площадку от двора мудрости: три пьяных солдата и их хихикающие спутницы в поисках новых развлечений.

Зажатая между Рико и Делой, я нетвердо шагала вперед и улыбалась их добродушным шуткам, надеясь, что напряжение не отражается на моем лице. Мы миновали Павильон осенней справедливости. В свете фонарей сверкнули глаза Делы, блеснул пот на висках островитянина.

Я осмелилась взглянуть на стражников. Заметив нашу спотыкающуюся веселую процессию, они сдвинулись и перегородили дверной проем. Фляга исчезла, как и любой намек на скуку.

Рико уткнулся носом в мои волосы.

– Почти дошли, – выдохнул он. – Почти.

Рядом с дверью в крепкой деревянной раме висел бронзовый гонг, готовый оповестить всех в казармах, если мы сделаем хоть один неверный шаг. Я на секунду зажмурилась, думая о предстоящих нам трудностях. Если мы проникнем внутрь и я сумею исцелить Идо, на обратном пути придется пройти мимо двух сотен солдат.

Когда я открыла глаза, Юсо уже кланялся стражникам:

– Добрый вечер. – Он, шатаясь, развернулся и пьяно ухмыльнулся, по очереди ткнув пальцем в меня и Виду: – Прелестные Села и Дара хотели бы посмотреть на могучего заклинателя. – И доверительно добавил: – Они в жизни ни одного не встречали.

Юсо оказался убедительным лгуном.

Старший караульный покачал головой:

– Прошу прощения, досточтимый Леопард, но вы должны знать, что это невозможно.

На нем был знак Медведя, и это был знак более низкого ранга, чем обозначенный на форме, украденной Юсо.

Капитан усмехнулся:

– Да ладно, а я слышал другое. Не разочаровывайте девочек, мы им обещали. – Затем обхватил Виду за талию и притянул к себе. Она взвизгнула и захихикала. – Дара, скажи «пожалуйста».

– Пожалуйста, – послушно произнесла Вида. – Пустите нас. Ваша доброта не останется без награды, уж мы постараемся.

«Медведь» посмотрел на своего молодого напарника со знаком Змея, что свидетельствовало о самом низшем ранге.

– Мы сменимся через четверть колокола, сэр, – пробормотал Змей и, глянув на Виду, улыбнулся.

– Вторая выглядит больной. – Медведь кивнул на меня, и я почувствовала, как усиливалась хватка Рико.

Дела фыркнула:

– Села перестаралась с опиумом, не так ли, дорогуша?

Я сонно улыбнулась и склонила голову на грудь Рико. Двор вокруг меня так кружился, что изображать одурманенную курильщицу было нетрудно.

Медведь подозрительно прищурился, наконец разглядев мое лицо:

– Она настоящий Пион? Такая стоит целую монету тигра.

– Конечно же не настоящий, – быстро ответила Дела. – Настоящий нам не по карману.

– Тогда почему так накрашена? – Медьведь выставил перед собой джи.

Я чувствовала, как под толстой броней бьется сердце Рико. Увлеченные планом, мы не придумали причину, по которой Пион могла оказаться в компании рядовых солдат.

Из последних сил я выдавила визгливый смешок и подняла голову:

– За такую краску еще полмонеты. Я и Орхидеей могу быть. Это стоит целую монету, но танцы включены. – Я неловко повела бедрами, радуясь крепкой руке островитянина, что удерживала меня от падения.

– Танцы? – Змей не отрывал глаз от моего тела.

Я вновь сумела улыбнуться:

– Не скучные танцы настоящей Орхидеи, а такие как надо.

Медведь прокашлялся и зыркнул на подчиненного:

– Для нас все равно непозволительно, даже по такой цене. – Затем почесал подбородок. – Знаете ли, у нас очень, очень невысокое жалованье.

Намек не остался незамеченным.

Юсо хмыкнул:

– Сколько за возможность увидеть заклинателя?

– Одна шестая, с каждого.

– Наглеешь, – возмутился Юсо. – Одна двенадцатая за человека.

– По рукам. – Медведь облизнул губы и довольно переглянулся с напарником. – Только быстро, нас вот-вот сменят.

Звякнули монеты, будто молитвенные колокольчики. Затем Медведь открыл деревянную дверь и сообщил кому-то в тускло освещенной комнате:

– Запускаю пятерых. Они заплатили. – С широкой улыбкой он отступил. – Наслаждайтесь.

Первыми вошли Юсо и Вида, чье благодарное хихиканье отвлекло стражников. Затем через высокий порок переступили мы с Рико, а следом ввалилась Дела и быстро обхватила нас за плечи, пьяными объятиями прикрывая мою окровавленную руку.

Дверь за нашими спинами закрылась, и я облегченно вздохнула. Дела притянула меня ближе, удерживая на ногах. Я помнила, что надо смеяться, но от страха все внутренности скрутило. Идо так близко… а я едва стою на своих двоих. Хватит ли у меня сил помочь ему? Или хотя бы себе?

За столом в углу маленькой комнаты сидел коренастый круглолицый мужичок. Все его черты – губы, нос, даже веки – были такими толстыми, словно разбухли от воды.

– Несколько правил, – резко сказал он. – Смотреть только из-за решетки. И только по двое за раз. Понятно?

С ворчанием мужчина выбрался из кресла, потянулся к крюку за своей спиной и снял один из двух бронзовых фонарей, что освещали заваленный свитками и перьями стол. Рядом в небольшой керамической печи тлели угли. Пахло сгоревшим рисом и застоявшимся чаем, а поверх всего реял кислый смрад, порожденный страданиями, от которого мой желудок перевернулся.