Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках

Из-за скудности источников по спасовцам во второй половине XIX в. и поскольку они часто не делают различия между согласиями большого и малого начал, я не могу даже высказать догадки о том, какое из двух было больше, и это, в свою очередь, затемняет историю спасовского сопротивления браку второй половины XIX в. Спасовцы большого начала открыто исповедовали свою веру и имели твердое намерение обеспечить себе место в обществе, и потому источники создают впечатление, что новоспасовцы преобладали. Это может быть не более чем побочный продукт скрытности староспасовцев. Можно предположить, что согласие большого начала с упором на богоугодность брака и собственным чином венчания поощряло замужество; чем многочисленнее были новоспасовцы, тем быстрее сопротивление браку должно было сойти на нет. С другой стороны, мы знаем, что некоторые общины спасовцев малого начала тоже освоили беспоповский обряд венчания, а другие (глухая нетовщина) продолжали венчаться в православных церквях. Последняя группа могла быть или не быть более многочисленной, чем менее скрытные спасовцы малого начала; их женщины могли сохранить или не сохранить традицию избегания замужества, характерную для изначальных спасовцев. С учетом всех обстоятельств изменения в брачном поведении спасовцев и большого, и малого начал поддерживают гипотезу, что спасовское сопротивление браку во второй половине XIX в. пошло на убыль.

Увы, это лишь гипотеза. Демографические источники, которыми я пользовался для этого исследования, после начала 1860-х исчезают: последняя ревизия податного населения с подворными списками была проведена в 1858 г., подворные описи крепостных имений закончились вместе с крепостным правом в 1861 г., приходские исповедные ведомости второй половины 1860-х гг. и позже были уничтожены в 1920-х. Подворные переписные листы по деревням из первой всеобщей переписи 1897 г. были уничтожены, утеряны или в архиве положены не в ту ячейку[698].

Опубликованные тома из переписи 1897 г. содержат таблицы семейного состояния с разбивкой на мужской/женский пол и на возрастные когорты, но только на уровне уезда. Сравнение процентов никогда не бывших замужем женщин в возрасте от 60 до 70 (из группы женщин, которые в основном выходили замуж в 1857–1866 гг.) и от 40 до 50 (в основном выходившие замуж в 1877–1886 гг.) лет обнаруживает снижение с 10,9 до 10,1 в Гороховецком уезде (куплинский приход) и с 7,8 до 6 — в Варнавинском уезде (Баки), но увеличение с 7,6 до 7,9 в Ардатовском уезде (Стексово)[699]. По данным переписи 1897 г., во всех трех уездах число и процент никогда не бывших замужем женщин от 30 до 40 лет превышали число и процент никогда не бывших замужем женщин в возрасте от 40 до 50. Я предполагаю, что заметное количество деревенских женщин к тому времени вступало в первый брак в возрасте за 30 лет и что к 1907 г. число никогда не бывших замужем в этой когорте немного уменьшилось по сравнению с предыдущей когортой[700]. Цифры в переписи по незамужним женщинам от 40 до 50 лет из этих трех уездов были значительно выше, чем 4 % среди женщин того же возраста по России в целом[701]. Во многих отдельно взятых деревнях средний процент по уезду наверняка превышался. Но к концу XIX столетия некоторые деревенские женщины, безусловно, оставались незамужними по причинам, не связанным с религией.

Средние показатели по уездам, по данным переписи 1897 г., позволяют сделать только самые общие выводы о брачном поведении: в трех интересующих нас уездах больше женщин никогда не вступало в брак, чем в среднем по России. Различия в количестве браков от когорты к когорте дают нам кое-какие намеки об исторических тенденциях, но мы можем только догадываться о том, какую долю этой разницы между поколениями можно отнести на счет меняющихся религиозных воззрений на брак. Я предполагаю, что статистика из переписи 1897 г. поддерживает гипотезу о том, что во второй половине XIX в. сопротивление браку среди женщин Спасова и других беспоповских староверческих согласий постепенно уходило в прошлое.

Библиография

Архивные источники

Британская библиотека (British Library)

Lieven Papers

Государственный архив Владимирской области

Ф. 93. Владимирская палата уголовного суда

Ф. 301. Владимирская казенная палата

Ф. 556. Владимирская духовная консистория

Государственный архив Костромской области

Ф. 200. Костромская казенная палатa

Ф. 228. Сидоровское вотчинное правление

Государственный архив Нижегородской области, № 3

Ф. 570. Нижегородская духовная консистория

Государственный архив Рязанской области

Ф. 627. Рязанская духовная консистория

Государственный архив Ярославской области

Ф. 100. Ярославская казенная палата

Ф. 150. Ярославская палата уголовного суда

Ф. 230. Ярославская духовная консистория