ЭпидОтряд

— Если верить тому, что рассказывают про Орден, я уже где-то рядом с ней, — ответил хорошо знакомый голос. Девушка не узнала его сначала, потому что инквизитор говорил негромко, да и тон изменился. Ведь Ольга почти не слышала нормально звучащего Фидуса, только в агонии или приступах боли.

— Тогда ступай дальше.

— Не могу. Мое место рядом с тобой. И я захожу, — предупредил Фидус.

Ольга протестующе возопила, но брезентовая занавеска уже съезжала в сторону, скрипя латунными кольцами.

— Эй, там, не хулиганить, — без особого напора, однако весьма решительно потребовал Доходяга, убавив громкость радио. — Был тут один, беспорядки нарушал и к девчонке нашей приставал…

— Не буду, — пообещал Крип на пороге. — Я тихий. Просто мы знакомы. Встреча старых друзей.

— Вот это номер! — изумился Доходяга. — О таком даже не слышал, чтобы знакомые в одну роту попадали. Тем более в одну машину. Расскажи потом!

— Расскажу, — нейтрально пообещал Фидус. — И еще раз здравствуй.

Ольга долго и критически смотрела на Крипа, оценивая изменения. Молодой человек сильно похудел, осунулся, глаза запали. Обритая голова поросла коротенькой щетиной, совсем как у Ольги, только темного цвета. На инквизиторе был такой же балахонный комбез, как и у прочих сокамерников с крылатой белой спиралью ДНК в красном ромбе на левой стороне груди — эмблемой ЭпидОтряда.

За спиной инквизитора возвышался то ли сервитор, то ли механикум, Ольга уже запуталась и не понимала, как их различать. Наверное, все же сервитор, неплохо выглядящий, кстати. Почти как человек, только мумифицированный, частично закованный в панцирь экзоскелета. За спиной живого мертвеца торчали две теплоотводящие трубки, на груди висел дробовик с коротким и толстым стволом, а, нет, с целым пучком стволов. Такого оружия баллонщица еще не видела.

— Это?.. — Ольга показала на зомби пальцем, стараясь, чтобы тот не дрожал. — Что?

— Это Люкт, — ответил Фидус. — Спутник отца. Он верно служил при жизни, хотел остаться верным делу Императора и в посмертии. Теперь служит мне.

— Его с тобой не было, — нахмурилась Ольга.

— Это домашний слуга и библиотекарь, — терпеливо разъяснил Фидус. Он все так же стоял за низким порожком, не делая попыток шагнуть дальше. — Но может неплохо воевать. Я решил взять его с собой.

— Полный комплект экипажа! — воскликнул в кубрике чей-то голос, кажется Пыхаря. — Еще и с избытком. Да когда ж такое было!?

— Точно сдохнем, — тише и куда угрюмее констатировал Савларец. — Не к добру все это… Курица драная несчастье нам приносит…

Они с Пыхарем заспорили о природе невезения, но девушка уже не слушала.

— Чего тебе надо? — повторила она и после секундной паузы не удержалась от следующего вопроса, в котором сквозила плохо скрытая, отчаянная надежда. — Ты… за мной?

Фидус все же шагнул внутрь, задернул брезент, отгораживаясь от прочего вагона. Сел напротив Ольги, сложил руки на коленях, подчеркивая дружественность намерений.

— Отчасти.

— Это как? — встрепенулась Ольга, затем соотнести присутствие здесь Фидуса, его вид новобранца и смысл слова "отчасти". — Мда… Кажется, ты меня отсюда не увезешь в голубом вертолете…

Крип шевельнул головой, похоже инквизитора огорчило неприкрытое разочарование в глазах и голосе девушки.

— Чем бы ни был твой "вер-то-йод" у меня его нет. И я не могу тебя забрать.

— Так хрена ж ли ты забыл здесь?

Ольга напрягла все знание готика, чтобы вопрос прозвучал как можно резче, оскорбительнее. Кажется, попала в цель.

— О-Льга, — Крип выговорил ее имя с первого раза, но в два приема. — Что я тебе хочу сказать…

— Херню какую-нибудь, не иначе, — снова ужалила Ольга.

— Во-первых, мне жаль.

На язык само просилось что-нибудь вроде "ну а как же!" или "а то ж, прямо штаны от жалости спадают!", однако девушка лишь с тоскливой безнадежностью махнула рукой.

— Слушай, Крип… валил бы ты? Тут всякие бдения скоро начнутся. И ужасы ночные. Не до тебя.

— Мне жаль, — настойчиво повторил Крип. — Я обещал, и я не смог.

В Отряде ругань категорически не поощрялась, но девушка подумала, что момент достойный крепкого словца. Однако замешкалась над адекватным переводом выражения "пиздливо спиздел", и Крип заговорил снова:

— Я не могу вернуть время назад. Но могу постараться исправить то, что сделал. Насколько получится.

— И как ты это намерен делать?

— Лично, — с нездоровой серьезностью вымолвил Крип, пристально глядя на Ольгу.

Сервитор стоял в неподвижности и чуть слышно гудел моторчиком в животе под броней.

— Чего?

— Я говорил с… разными людьми. Искал возможность оспорить твое зачисление сюда.

— И как?

— Это невозможно. Если только не совершить невероятный подвиг.

— Замечательное Деяние. Я знаю.

— Значит, предстоит отбыть весь сро… все послушание. Или все-таки сделать что-то значимое, героическое.

— Крип, ты дурак, я сдохну раньше, — сказала Ольга тихо и грустно. По лекциям Священника она уже представляла себе, чем занимаются инквизиторы и сколь опасен может стать даже обычный спор, не говоря уж об оскорблениях. Но почему-то ей казалось, что Крип уже не совсем инквизитор. А может быть и совсем не инквизитор.