ЭпидОтряд

— Да, — просто и без затей согласился Фидус. — И такое возможно.

— Черт побери, — скрипнула зубами Ольга.

— И самый умный из собеседников тогда сказал — если хочешь, чтобы она выжила, не ищи оправданий и долгих путей, просто иди, охраняй, будь готов разменять жизнь и здоровье на ее безопасность.

— И что ты сделал? — Ольга непонимающе уставилась на Фидуса.

— Пришел, чтобы охранять, — пожал широкими плечами Крип.

— Пришел… чтобы охранять.

Ольга сгорбилась, низко склонив голову, пряча кисти между колен. Крип говорил что-то еще, но девчонка его не слушала. Фидус, наконец, понял, что слова пропадают втуне и замолк. Ольга, в свою очередь, заметила, что поток слов завершился, и снова глянула на инквизитора. Она часто моргала, но удивительно светлые глаза василькового цвета оставались сухими. Во всяком случае, казались такими.

— Оставь меня, — выговорила она глуховато, но вполне отчетливо.

— Ольга…

— Крип, — девушка полуприкрыла глаза, еще плотнее сжала колени, будто пытаясь согреть замерзающие пальцы, тонкие, как прутики. — Ты пришел, чтобы успокоить больную совесть?

Фидус подумал и честно ответил:

— Да. Пожалуй.

Еще немного подумал и прибавил:

— И еще сделать хорошее, достойное дело.

— А мне то что с того?

— Не понимаю…

— А он предупреждал, он говорил, — пробормотала себе под нос Ольга.

— О чем ты? — насторожился Фидус.

— Он говорил, что это никому не нужно, никто не оценит, — прошептала девушка. — Никто не скажет спасибо. И накажут за то, чего я даже не понимаю. Он… был… прав…

— О чем ты? — жестко, требовательно повторил Фидус.

— Мне нужно выйти отсюда, — посмотрела глаза в глаза Ольга. — Пока меня не убили тут все эти ваши ведьмы и ксеносы. Как-то обустроить новую жизнь. Найти себя… как-нибудь. Но ты мне в этом не помощник, верно? Тебя разжаловали?

— Нет! — резко выпрямился Фидус. — Я инквизитор! Просто…

— Просто для меня ты ничего сделать не можешь.

Теперь в ее голосе слышался не вопрос, а утверждение, грустное и безысходное.

— Ты ничего не можешь, Крип. Только записаться в Отряд и красиво рассказать о том, какой ты пафосный и храбрый.

Фидус закусил губу и внезапно подумал, как сильно тоненькая желтоголовая девочка сейчас похожа на Шметтау. Два абсолютно разных человека, объединенные лишь одним — они не уважали инквизитора Криптмана ни на грош. И не верили в него даже на маковое зерно. Просто Калькройт выражал это с удовольствием, наслаждаясь торжеством, а Ольга с тихой безнадежностью.

— Оль…га.

Крип робко поднял руку, но девушка уже вставала, надев маску отреченной, безразличной сдержанности.

— Было приятно вновь познакомиться, господин Криптман. Добро пожаловать в наш славный вагон. А теперь меня ждут дела.

Уже из коридорчика, покосившись на электронного зомби с многостволкой, Ольга добавила с мрачной решимостью, уже вполне громко:

— Сунешься еще раз без спроса, получишь по морде.

— Эта может! — подтвердил один из отрядовцев, кажется Пыхарь, и громко заржал.

Ольга закинула голову с надменной гордостью так, что нос устремился едва ли не в потолок, и пошла вниз, к танку и своим баллонам. Ей очень хотелось остаться наедине с собой и подальше от Крипа.

Глава 8

— Погодь, — Берта перехватила баллонщицу в кубрике. — Вниз давай. Дело есть.

Ольга вытянулась во фрунт и хлопнула ладонью по груди, в Ордене это было аналогом отдания чести.

— Короче, — наставница спустилась в ангар сразу вслед за баллонщицей, там уже поджидали Грешник, Пыхарь и Водила. — Есть мнение, что… надо бы нам немножко приготовиться.

— Ибо грядет, — сразу же согласился Пыхарь. Грешник, как обычно немой, согласно кивнул, зачем-то перекручивая в руках толстую ременную плеть. Водила абстрактно покрутил ладонью в воздухе и непонятно уточнил:

— Главное, чтобы не как тогда.

Берта оценивающе глянула на мехвода, и во взгляде широкоплечей тетки Ольга заметила что-то похожее на отголоски прежнего страха. Так смотрят люди, которые очень хотели бы что-то забыть, но хорошо знают, что это невозможно.

— А что было… тогда? — рискнула вставить Ольга на правах уже бывалого члена роты.

Пыхарь, было, раскрыл рот, но Берта махнула пальцами с обстриженными едва ли не под корень ногтями.

— Не поминай всуе, — коротко и весомо приказала она, так что разведчик заткнулся, будто язык проглотил. Берта же испытующе глянула на Ольгу и сказала. — После. Когда ночь проведем.

В устах начальницы "проведем" звучало сродни "переживем" и это душевного спокойствия Ольге не добавило. Она понятия не имела, что произошло "тогда", но видимо что-то очень и очень нехорошее.

— Точно… Да, главное, чтобы не так. Святой Кларенс готов лично спуститься из Света Императора, чтобы вышвырнуть наших бюрократов в тундру…

— … И лишь надежда на то, что последователи не опозорят его дело, останавливает нашего покровителя… — провозгласила дружно остальная компания за исключением Ольги. Девушка поняла, что здесь цитируется какая-то старинная мудрость, но не знала какая, да и прозвучало это довольно бессмысленно.

— Дай угадаю, — ухмыльнулся Пыхарь. — Ты договорилась сама. С аудитором?