Эпик Московского уезда

Иван Августович Штольцен вздохнул и вышел на крыльцо. Посмотрев зачем-то на небо, достал из кармана папиросы и, закурив, стал ожидать недостающих членов их детективного трио.

Неизвестно отчего вспомнился вдруг отец, его уставшее, но улыбающееся лицо. Никаких признаков недуга. А между тем родителей Иван Августович потерял рано: сперва умер отец, а через год и мать. Братьев и сестёр не было, но оставшийся один двенадцатилетний паренёк не был брошен на произвол судьбы, дальние родственники отдали отрока в кадетский корпус, что во многом и определило его дальнейшую судьбу.

Штольцен снова долгим взглядом обозрел небо, шевеля беззвучно губами. Он разговаривал с ними, жаловался на трудности, просил совета. Только с родителями пристав позволял себе слабости. И лишь очень редко.

Вообще предки пристава вышли из немцев, приехавших на Русь ещё при Петре Великом. Его прапрадеду, не раз отличавшемуся на полях сражений, русский царь пожаловал дворянство. Не каждый мог похвастаться подобным. Прапрадеда звали, также как отца — Август Штольцен. Был он рассудителен, дотошен, как все немцы, и упрям в достижении цели. За что, собственно, и был оценен государем. Служил верой и правдой по военному делу, но состояния особого не нажил. Не то чтобы не хотел, пытался, но безуспешно.

Все последующие поколения Штольценов родовые богатства не увеличили, а, наоборот, уменьшили. Не дана им была коммерческая жилка. Хоть тресни. Потому и определили молодого Ваню Штольцена в Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус. Туда, по устоявшейся традиции, принимали детей обедневших дворян.

Годы, проведённые в сём учреждении, остались в памяти самыми яркими в жизни. Здесь постигались: настоящая дружба, взаимовыручка, сметливость ума и безудержная отвага. Здесь заложили основы дальнейшего духовного и физического развития будущего пристава первого стана Московского уезда. Никогда не забывал Иван Августович девиз кадетов Аракчеевского корпуса, всегда с собой носил нагрудный знак на мундире, а на нём внизу девиз:

Безъ лести преданъ.

Всю последующую службу Штольцен старался придерживаться этого, на первый взгляд, немудрёного принципа. Но если вдуматься, большой философский смысл сокрыт в нём. А на военной службе случалось всякое и помотало его по всей Российской империи от одного края до другого. И в разных местах, и в разных ситуациях девиз помогал принимать правильные решения, часто сложные, нелёгкие, но по совести — правильные.

Судьба Ивана Августовича, как оказалось, накрепко привязана к Нижегородской железной дороге. Не профессионально, а географически. Вот и теперь служил он в полиции недалеко от данной железной оси своей жизни.

2

Урядник зашёл на телефонную станцию, поговорил немного с телефонисткой на коммутаторе и соединился по специальной линии с Московским уездным полицейским Управлением. Он вызвал фотографа и врача для обследования тела. Оба были его хорошими знакомыми и не один год работали вместе.

Митрофан Купавин долго работал в полиции. После окончания воинской службы он решил, что нет лучшего приложения для его способностей и сил. А способности были уникальными — на вверенной ему территории Митрофан передвигался с такой скоростью, что казалось, он одновременно присутствует сразу в нескольких местах. Поэтому контроль получался максимальный, и если что-нибудь происходило, то в течение нескольких минут он уже был на месте. К тому же, имея весёлый нрав, урядник ни минуты не мог обойтись без шутки, за что его любили сослуживцы.

Полюбили его и жители Новогиреево. Многие обитатели посёлка имели дело с ним при разных житейских происшествиях, и, поэтому, Купавин был для них олицетворением закона. Да и сам урядник любил во всём порядок и справедливость и по мере своих сил и возможностей заботился обо всех новогиреевцах.

Было ему немногим за пятьдесят лет, с небольшим пузцом, но ещё по-прежнему подтянутый, он пользовался всеобщим уважением. Удивительно здорово умел носить головной убор. Всегда ровно, точно на том месте, где и должен быть. Прямая линия носа Купавина точно делила его на две половины. Взгляд из-под светлых бровей лукавый и проницательный. Орёл, одним словом.

Иногда в его глазах проскальзывала искорка лукавства и недоверия. На своём веку он повидал разных жуликов и негодяев и знал, что от человеческого существа можно ожидать всякого.

Человек по своей природе слаб, размышлял Митрофан Васильевич. Его нужно жалеть — глядишь, он и безобразничать будет меньше. Много преступлений совершается по глупости или из-за обиды на несправедливость. Человек думает — раз меня обидели, то и я буду обижать. А ты сам уважай другого, и он обязательно будет уважать тебя. Но если кто жесток преднамеренно, то такие люди не заслуживают никакого снисхождения и здесь представитель закона должен быть суров.

* * *

Впрочем, настоящие преступники в посёлке встречались редко. Большинство событий происходило, как это всегда бывает на Руси, по бытовым причинам. Водка-матушка всему виной.