Эпикур

   — Видишь ли, — ответил Эпикур, — есть два рода движений. Одно естественное — это, к примеру, падение тяжёлого. Камень всегда сам собой стремится вниз, и стоит убрать из-под него опору, будет падать. Но вбок или вверх он сам не двинется. Для этого нужно приложить силу, она вызовет принудительное движение камня. Без силы принудительного движения не бывает. Получается, что в пустоте, где некому приложить силу, такое движение невозможно, а поскольку оно есть, вроде бы нет и пустоты. А по Демокриту, пустота всюду, кроме внутренности атомов, и тела летят через неё, как камни из монанкона, без приложения постоянной силы.

   — Подождите! — изумился Мис. — А как же Аристотель объясняет бросание камня?

   — Очень просто. Когда тело летит через среду, среда должна перед ним расступаться, обтекать его, а за ним смыкаться снова. Значит, вокруг тела возникает круговое течение, какой-то вихрь, который и подталкивает его. Так вот, когда ты двигаешь предмет, то двигаешь не только его, но и среду. И в полёте, пока вихрь не погаснет, на предмет постоянно действует сила, как бы запасённая средой.

   — Всё-таки, мне кажется, сила передаётся не воздуху, а камню, — сказал Мис и подбросил на ладони камешек.

   — Ну, воздуху-то она передаётся, — заступился за Аристотеля Менандр, — этого отрицать невозможно.

   — Часть — воздуху, — согласился Мис, — но ещё больше — камню.

Эпикур задумался.

   — Часть — воздуху, а часть — камню... — повторил он. — Молодец, Мис! Тут, кажется, и в самом деле что-то есть. Смотрите, — Эпикур начал рассуждать вслух, — по Демокриту, силу запасает камень, по Аристотелю — воздух. Что, если правы оба? Ведь существование вихря может и не исключать полёта без приложения силы. Надо проверить, только ли среда несёт тело. Я даже знаю, как это сделать. Возьмём два летящих камня и будем по очереди менять какие-нибудь условия, а другие оставим одинаковыми.

   — Например, камни разного веса движет одинаковая сила через ту же среду, — предложил Тимократ.

   — Нет, сила уже не должна действовать. Давай лучше так: с одной скоростью пущены два ядра разного веса, какое полетит дальше?

   — Лёгкое, — сказал Тимократ. — Из машины лёгкое летит дальше.

   — Ты нарушил условия задачи, — возразил Эпикур. — Машина лёгкому камню даст большую скорость, а надо, чтобы скорости были одинаковы.

   — Положить оба ядра в ложку машины и двумя сразу бить, — предложил Мис.

   — Конечно, — обрадовался Эпикур, — только они должны быть одинакового размера, например, одно из дерева. Ну, какое полетит дальше?

   — Не знаю, — покачал головой Тимократ.

   — Сразу не ответишь, — согласился Менандр.

   — Ясно одно, — Эпикур сел, потирая руки, — поведение камней будет разным в зависимости от того, кто прав — Демокрит или Аристотель.

   — Ты добиваешься, чтобы заговорили камни? — восхищённо проговорил Менандр. — Было, что споры богов решали люди, а споры людей — боги, но чтобы споры мудрецов — камни, такого ещё не было!

   — Тем более что один из камней деревянный, — добавил Тимократ. — Так всё-таки какое дальше?

   — Давайте рассуждать, — Эпикур сделал рукой движение, словно нёс воображаемый камень, — По Аристотелю, в полёте наши ядра несут вихри. Ясно, что свойства вихрей зависят только от плотности среды, размеров и скорости предметов. У нас эти условия одинаковы, значит, и вихри у обоих ядер будут одинаковыми. Так?

Друзья согласились.

   — Тогда и сила, запасённая в каждом из вихрей, одинакова, но лёгкое ядро нести легче, значит, оно полетит дальше.

   — Это по Аристотелю, — кивнул Менандр. — А по Демокриту?

   — По Демокриту наоборот, — с торжеством ответил Эпикур. — По Демокриту, силу запасает в основном тело. Тяжёлое запасёт больше и дальше полетит. Итак, дело за малым, надо найти монанкон и одинаковые ядра разного веса. Мис, сможешь сделать?

   — Лучше заказать в арсенале, — предложил Мис.

   — А знаете, — сообразил Эпикур, — проще всего мне зайти к Леосфену и попросить, чтобы он помог.

   — Не торопись, — остановил его Тимократ. — Нельзя допустить, чтобы такой важный спор пропал даром, обязательно нужно побиться об заклад. Ставлю обол на Демокрита!

   — Идёт, — согласился Менандр, — ставлю обол на своего сколарха. И всё-таки, друзья, больше всего меня в этом деле восхищает, что Эпикур хочет решать философские споры силой оружия!

С утра Эпикур пришёл к шатру Леосфена. Он много раз видел полководца, но старался не попадаться ему на глаза, чтобы не поставить себя в ложное положение по отношению к товарищам. Желание поскорее проделать опыт заставило его забыть о скромности. У шатра стояла охрана, там совещались командиры. Эпикуру пришлось довольно долго прождать. Наконец к шатру подвели коня, и Леосфен вышел наружу. Эпикур окликнул стратега, тот узнал юношу.

   — Ты? Откуда, зачем?

   — Эфеб из отряда Каллия.

   — Уже эфеб, — покачал головой Леосфен. — Ты ко мне по делу? Срочно?

   — Не очень.

   — Тогда приходи после обеда. Я скажу, чтобы впустили.