Эпилог

Нельзя сказать, что, пройдя огонь, воду и медные трубы, брат ехал к нему со спокойным сердцем. Но комиссар не солгал. Его жена заболела раком, и он хотел узнать, не появились ли какие-нибудь новые средства…

Семья Льва все четыре года войны провела в немецком плену, кочуя из лагеря в лагерь. Мужеством и стойкостью, жизнерадостностью и волей проникнуто все, что пришлось пережить Валерии Петровне. Когда война окончилась и она с сестрой и детьми оказалась в русском лагере для освобожденных, старший мальчик, которому шел уже седьмой год, стал писать открытки в Советский Союз, разыскивая отца, — и одну из них Лев получил осенью 1945 года. Едва ли кому-нибудь другому удалось бы достать специальный самолет для вывоза семьи из Германии. Ему удалось…

Стоит напомнить, что все русские, находившиеся «под немцами» в лагерях или на воле, проходили проверку, кончавшуюся подчас годами ссылки и заключения. Так, П.П.Вершигора рассказывал мне, что были арестованы и сосланы многие и многие из его партизан. Когда я спросил моего спутника по бельгийской поездке (1965) Ивана Афанасьевича Дядькина, одного из руководителей Сопротивления, знаменитого Яна Боса, именем которого бельгийцы называли своих детей, — как сложилась его судьба после войны, — он ответил, почесывая затылок:

«Пришлось пройти некоторые формальности».

Но тех, кто возвращался из немецкого плена на специальном самолете, эти «формальности», разумеется, не коснулись.

Двадцатилетие 1945–1966 — это парадоксальная борьба за вирусно-генетическую теорию происхождения рака, это блистательные доклады в США, Франции, Италии, Японии, Англии и других странах. Шесть монографий, в их числе «Основы иммунитета» — настольная книга иммунологов в Советском Союзе. Десятки статей, научно-популярные очерки и книги. Неустанные схватки с карьеристами, бездельниками и дураками в Академии медицинских наук. Создание лучшей в стране лаборатории по иммунологии рака в Институте им. Гамалеи. Много друзей. Много врагов. Опасные статьи в «Медицинской газете», обвиняющие его в идеализме, вирховианстве, в чем-то еще. Когда я, испуганный одним особенно угрожающим выпадом, кинулся к нему в Щукино, он встретил меня смеясь.

— Милый мой, меня обвиняли в измене родине! Что в сравнении с этим какое-то вирховианство?

Молодые ученые окружают его, проходят суровую, требовательную школу и уходят сложившимися учеными. Поколение пятидесятых, поколение шестидесятых годов.

Вот что пишет о нем лучший ученик профессор Г.И.Абелев, который теперь, после его кончины, руководит отделом: «Определяющей силой его таланта была огромная сила синтеза, ярко выраженная способность к созданию новых обобщений, опираясь на одиночные и зачастую малозначительные факты… Многолетнее обдумывание принципиальной проблемы, постоянная работа мысли в этом направлении, затем небольшой факт, аналогия или даже случайное наблюдение, и внезапно возникала новая система — всегда предельно простая. Полная убежденность — основа его неизменного оптимизма. Новое видение в туманной еще для других дали и устремленность вдаль — основа его романтизма. Отсюда и монолитность общей линии поиска при всем разнообразии путей, отсюда и поразительная целеустремленность, проходящая через десятилетия…» (Зильбер Л.А. Избранные труды. Медицина. 1971.)

Семейный дом, круг друзей, собирающийся в памятные даты. Веселые новогодние вечера с переодеваниями и шуточными стихами. Рассчитанный до минуты, с железной последовательностью, рабочий день — в лаборатории, с учениками…

Но все это для другой книги. Написать ее у меня уже не хватит ни времени, ни сил.

VII. О себе

Я работал всегда, и общественно-политический провал трех моих книг ненадолго оторвал меня от письменного стола. Третья, называвшаяся «Черновик человека», появилась в результате счастливого знакомства с Леонидом Александровичем Андреевым, хирургом, учеником И.П.Павлова. «Каверин отличается невероятной плодовитостью, — констатировал В.Ермилов в статье “За боевую творческую перестройку ЛАППа” (Звезда. 1932. № 2), — в этом же году вышла его повесть “Черновик человека”, повесть, я сказал бы, несколько готтентотского оттенка: его герой всю жизнь борется с определенным биологическим типом человека, его всю жизнь преследуют короткие люди с короткой шеей. Они оказываются предателями, они низки и отвратительны. Чудовищно, что такие произведеньица оставляются без внимания нашей критикой и спокойно выходят все в том же “Издательстве писателей в Ленинграде” без всяких примечаний!»