Эпизод 2. Антиканон

— Тем, что на Лоду-2 погибли его люди.

— И?

— И пришел ко мне выяснять отношения.

— После операции?

— Да. Как я и написал в рапорте, мне пришлось сесть на борт «Мегеры», так как «Магус» уже ушел к Лоду-1. Хотел зарядить аккумуляторы и проверить двигатель. Там, на планете, его чем-то царапнуло во время перестрелки. Капитан Штрим оказал мне содействие. Я связался с адмиралом Цандерсом, но он сначала был занят разговором с Фирцини — так мне сказал адъютант, а потом все уже было решено. Я помедитировал и решил, что больше ничего не смогу сделать. Связался с учителем, доложил обстановку и получил указание отправиться на Корускант. Это же все было в моем рапорте, — Лурус взглянул на Винду с надеждой.

— Это было, — ответил Мэйс с четким ударением на слове «это».

— Тогда я пришел в ангар, и тут ко мне пристал этот Скайуокер. По-моему, ему просто хотелось драки.

— Так это он вас так отделал?

Лурус дернул головой. Ничего не ответил.

— Я полагаю, что вы смогли оказать достойное сопротивление?

— По правде сказать, — рыцарь снова замялся. — Я был не совсем готов. Я пытался ударить его Силой. И ударил. То есть оттолкнул его. Но он смог встать, и… случилось нечто неожиданное.

— Это что же?

— Он тоже использовал Силу. Ту технику, которая называется форс-грип.

На сей раз Мэйс замолчал, но уже не для того, чтобы разбавить диалог нотой тишины. Преодолев удивление, он провел рукой около своей шеи, в характерном жесте.

Лурус кивнул.

— К этому вы тоже оказались не готовы?

— Да.

— А потом?

— А потом он ушел. Забрал мой меч. Меч я вернул. И капитан Штрим посадил Скайуокера под дисциплинарный арест.

— Почему этого не было в рапорте?

— Магистр, я не думал…

— Что это важно? Лурус, для вас встретить форсьюзера с навыками использования Силы, который не имеет никакого отношения к Ордену — обычное дело?

Винду уже не смотрел на молодого джедая. Взгляд его устремился куда-то вдаль, за транспаристил окон башни и ушел за горизонт, словно главе Ордена хотелось заглянуть за другой край Галактики, вывернуть ее наизнанку вместе со всеми звездами и вытряхнуть из полученного кашеообразного универсума всех неучтенных в архивах Храма форсьюзеров.

— Нет, магистр. Я… я очень удивился. Но я решил, что важнее всего — сама операция и переговоры с Фирцини. Я предполагал рассказать об этом учителю, когда он вернется, но…

Оправдательная тирада вызвала у Мэйса раздражение, и он оборвал рыцаря.

— Вы свободны, Лурус. Идите. И помедитируйте на тему того, о чем мы с вами говорили.

* * *

Прошло трое суток. О том, что это время прошло незаметно, говорить не приходилось. Время скрипело электронными цифрами на хронометре. Иногда оно совсем останавливалось, иногда ходило вокруг кругами, усиливая и так прекрасно ощутимое в воздухе электрическое напряжение.

В первый день он затребовал себе чистую одежду из каюты. Не стал стучаться в дверь и звать охранников. Просто дождался, когда ему принесут ужин и приказал. Принесли.

Перебрав в уме возможные последствия операции на Локримии, он решил поставить на этом точку и подождать каких-нибудь новостей.

Все равно, делать было попросту нечего. Лежать, спать, ждать еды. Отжиматься от пола в качестве развлечения.

На второй день ничегонеделанье начало мало помалу перетекать в раздражение.

На третий день раздражение пополам с усталостью от ничегонеделанья грозило принять форму тихого бешенства.

В голову лезло слово «медитировать». Лучше от этого не становилось. Слово повлекло за собой набор других слов, давно не слышанных или слышанных в ином контексте.

Самоконтроль, терпение, еще раз самоконтроль.

Как же я здорово отфильтровал свою память, подумал Анакин. Девять лет прошло. Всего-то. Словно и не был в Храме. Три года почти взаперти, а здесь не могу и три дня под замком просидеть. И они еще говорили, что у меня отсутствовал самоконтроль.

Дверь вдруг располовинилась, и на пороге показался Райс Гранци.

— Смотри, как постучу, так выпустишь меня отсюда, — бросил он кому-то в коридоре, вошел и осторожно задвинул панель на место. Потом замолчал, разглядывая вытянувшегося на койке Скайуокера, улыбнулся и спросил:

— Как вам отдых в нашем отеле, сэр?

Анакин сел на койке.

— Ты совсем охренел, или только частично?

— Я серьезно. Здесь неплохо, да? — Гранци подошел ближе, поднял с тумбочки пластиковый стаканчик. Болтанул и поставил обратно. — И кормят даже. Чаем.

— Как ты сюда попал?

— Через дверь. Ты не заметил? — он улыбнулся еще шире. — Ну, поговорил немного с Челси.

— Челси разрешил тебе войти?

— Разрешил? — Гранци вытаращил глаза. — Блин, да кто он такой, чтоб я у него разрешения спрашивал? Какой-то гребаный старлей из транспорта, никогда на боевых не был. Тоже мне, командир. Я сюда пришел с пятью ребятами из взвода. Ну, на всякий случай, — он подмигнул Скайуокеру. — А Челси как раз тут шлялся и что-то из себя изображал. Я ему сказал, что если меня сейчас сюда не пустят, я его тонким слоем по стенке раскатаю. Он заткнулся и открыл замок. И Штриму он больше стучать не будет, это я тебе гарантирую.

— Стучать?