Эпизод 2. Антиканон

- Сказал, что через десять минут придет.

- И не вернулся? Ладно, я его найду, - сказал рыцарь и ушел, едва не сбив в дверях с парня, принесшего заказанные кофе и чай.

Теперь Райс смотрел на нее уже другим взглядом. Не как парень, пытавшийся произвести впечатление на девушку, а как провинившийся мальчишка.

- Нехорошо получилось, - признался он. – Надо было мне за ним самому пойти.

- Но Анакин же твой командир, да? И если он сказал, то есть приказал тебе ждать здесь...

- Командир..., - Райс вздохнул. - Не совсем. То есть раньше он был мой командир, пока его год назад во флот не перевели.

- Как это перевели?

- А, да ты ж не знаешь. Он же раньше, как и я, в десанте был. А потом...

Райс Гранци рассказывал сбивчиво – чувствовалось, что история эта и самому ему была ясна не до конца.

- Так не бывает, - хмыкнула Падме. – Из десанта во флот. Даже я знаю, что так не бывает.

- На войне все бывает, - упрямо сказал Гранци. - Хороший командир везде будет хорошим командиром, а Цандерс...

- ... а это кто?

- А это адмирал пятого флота. Так вот, он сказал... Нет, ну, не мне, конечно, я с адмиралами не общаюсь... это потом рассказывали... Цандерс сказал, что флоту не хватает именно хороших капитанов и адмиралов, что все мыслят слишком одинаково и стандартно, и поэтому мы проигрываем, и что лучше взять офицера из другого рода войск, и переучить его на флотского...

- Как это переучить? Там же столько всего, - она развела руками в стороны, - ну, техника всякая...

- Ха, с техникой-то у него проблем никогда не было, сколько его помню.

- Все равно, командовать кораблем – это же не...

... не морды бить и руки ломать, хотела сказать Падме, но вовремя остановилась.

- А вот ты про Эхиа слышала?

- Не-а, - соврала она. Нарочно. Чтобы после позавчерашнего прочтения многочисленных заметок выслушать еще одну версию. Пусть не от непосредственного участника событий – не от флотского – но от человека, который сам был на «Виктории», пересекавшей астероидный поток и перечеркивающей все шансы сепаратистов на победу.

Одним только приказом своего командира.

Да, версия была интересной. И, пожалуй, несколько приукрашенной. Потому что слишком уж приукрашенным выходил образ Скайуокера.

... Прямо не человек, а какой-то юный бог войны, не знающий неудач и проигрышей.

... Так не бывает.

... К тому же, боги в госпиталях не валяются.

Недоумение отыгрывать не пришлось.

- Здорово, конечно, - задумчиво произнесла Падме. – Но все-таки, я так до конца и не поняла, зачем здесь, на Триибе...

Она запнулась, как будто подбирала слова.

- Спецоперация, - Гранци посерьезнел. – Тут ничего рассказать не могу. Газеты почитай, поймешь.

... И это говорят – мне!

- Так вот почему здесь джедай, - «догадалась» Падме, и офицер согласно кивнул. - Ладно. А что мы все о твоем командире, его же здесь нет. Давай лучше о себе расскажи.

Гранци ожидаемо повеселел. Еще бы, очень здорово рассказывать медсестрам о своем замечательном и немеряно крутом командире, но еще приятней выбраться из его тени и рассказывать о себе и собственных подвигах. Особенно, когда рядом сидит симпатичная девушка и, подперев маленькими кулачками подбородок, внимательно тебя слушает. Тут уже не время скромничать. Гранци вспоминал учебу в высшем военном училище, расписывал во всех красках боевые выходы и пересыпал речь непонятными ей жаргонными словечками. Однако все его воспоминания волей неволей сводились к другому человеку, и неважно, появлялся ли этот человек на сцене только для того, чтобы произнести малозначительную реплику или отдать приказ. Суть от этого не менялась. Не Скайуокер был деталью в рассказах Гранци, а наоборот, все попытки Гранци рассказать о себе вносили дополнительные штрихи к портрету Скайуокера.

На это Падме и рассчитывала.

На середине повествования о проведенной на Локримии спецоперации дверь снова распахнулась.

Сердце екнуло – выдавать себя Падме пока не собиралась. Пришлось быстро отвернуться и уткнуться носом в кружку с недопитым чаем.

Вошедшие даже не обратили на нее внимания. А она посмотрела. Вслед. Так, чтобы на мгновение увидеть и узнать человека, на котором вместо парадного темно-синего мундира был зеленый халат, а голову украшала повязка из бинтов. Когда за Скайуокером и джедаем захлопнулась дверь в коридор, Падме всплеснула руками и охнула:

- Уже почти пять часов! А я тут, дура, расселась...

Гранци понимающе вздохнул.

Падме поторопилась в коридор. По наитию. Не могла же она знать, что дверь в палату останется прикрытой, а не запертой. Она устроилась у шкафа – любой случайно вошедший решил бы, что медсестра ищет что-то важное – и прислушалась к тихому голосу джедая.

- Извини, - сказал рыцарь. - Я не думал, что ты это так поймешь.

Диалог продолжался недолго. И даже не на повышенных тонах. Чтобы показать отношение к собеседнику, вовсе необязательно кричать.

Вскоре джедай покинул палату.

Вслед за ним ушла и Падме.

Лучше уж буря и ревущие, сбивающие с ног штормовые порывы, чем этот деликатный ветерок, который словно липнет к коже и никак не хочет оставить в покое. Да. Лучше бы опять был шторм.

Как тогда.