Эпизоды

А жил в тех местах шибко учёный, как считали местные жители, мужик, которого звали Станислав, в смысле Стань, то есть остановись, коль увидишь важную персону, и Славь её с полным усердием, а лучше кланяйся в пояс да молчи. Но вот, хотя и встал Станислав перед неожиданно появившейся царицей, но молчать-то не стал, а начал по своей учёности как всегда советы сразу давать, что да как надо бы сделать с местной знатью, чтобы народу лучше жить стало.

Но ведь царица-то не в одиночку путешествовала, а с немалой свитой, которая как раз и должна была смягчать её – царицыны повеления, и не допустить на дыбу ни одного «своего роду-племени», который потом в столице за всё откупится. Так вот, закричал один близкий сейчас к царице фаворит: «Закрой пасть, скотина необразованная! Не видишь, что ли с кем говоришь?» И это учёному-то человеку, у которого и соответствующий доку́мент есть. Обиделся Станислав, но спорить особо не стал, а то и до плетей доспориться можно. С ними, с царями и с царицами ой как осторожным надо быть. Но обиду свою он затаил, хотя внешне не показал, тем более что царица ему как баба очень даже приглянулась. Да и царица почему-то ругань на Станислава не поддержала и даже, отметив для себя его статную мускулистую фигуру, попросила место показать, где бы лучше ночью всем отдохнуть можно было. А что тут показывать? Рядом монахи неплохой монастырь построили, и палаты, по крайней мере, для царицы всегда найдутся.

И только все отдыхать на ночь расположились, как в избу к Станиславу посыльный явился с требованием царицы явиться пред её очи. Царицам возражать не положено, и Станислав поспешил к ней. В келье, в которой она расположилась, и в которую провели Станислава, царица оказалась одна. И такая у них жаркая да длинная беседа о жизни была, что Станислав только под утро домой приплёлся.

На другой день вся царская свита в дорогу засобиралась, но неожиданно царица объявила, что хочет получше узнать свой народ и поподробнее расспросить об этом учёного человека, то есть Станислава. Так и продолжалось целую неделю, а, может быть, и дольше. Днём царица отдыхала, а ночью Станислав ей всю правду про народ да про местных мздоимцев рассказывал. Злобно посматривал на Станислава тот самый близкий к ней фаворит, но ведь не для прогулки по стране она с ним поехала, а для более глубокого изучения подчинённого ей народа. Так и пришлось фавориту ждать своего часа. Наконец царице сообщили, что в столице такая куча дел накопилось, что сразу всё и не разгребёшь. Делать нечего, засобирались в обратный путь.

Но вот перед самым отъездом решила царица отблагодарить Станислава за столь приятные и полезные для неё беседы, и позвала его к себе. «Проси, – говорит – что хочешь. Всё для тебя сделаю». А ему что надо? Жизнь у него в этом безлюдном пустынном месте – лучше и не надо. Все его за учёность уважают, никому он, слава Богу, в отличие от многих других, не подчинён.

Недолго он думал, хотел уже отказаться от награды, но вспомнил вдруг обиду свою на подручных царицы. И решил: «А пусть теперь они повертятся, моё желание удовлетворяя. Ведь не сама же она всё делать будет». «Много – говорит – я на свете повидал. Как учёный, я дифференциал для телеги разработал, чтобы у неё колёса на ухабах слаженно крутились, и на эту тему патент получил. Бывал и начальником таких же, как я научных разработчиков, командовал и другими людьми. И во власть у меня никакого желания идти нет, так как, какая бы она ни была, а всё кто-то выше её есть. Но вот читал я в умных книгах, как хорошо быть Нептуном, как он единолично водной стихией правит, и что окружают его всё время только юные русалки».

Удивилась царица такому желанию своего просветителя, но ведь царское слово – не облегчение вороны на лету, которое могут сразу и не заметить, или, что ещё хуже, на посмешище и срам выставить. Да и отблагодарить-то Станислава за его беседы очень уж хотелось. Потому и написала она повеление, чтобы собрали со всех близлежащих мест провинившихся у дворян крестьян и поселили их в лесу в огороженном лагере, на месте, которое Станислав укажет. А он уже давно в чащобе лесной озерцо приметил. Небольшое оно, но глубокое. Так вот, повелела царица, чтобы вырубили они поляну вокруг озерца в три на полторы версты, и выкопали котлован глубиной не менее десяти саженей. Наблюдение за ходом выполнения указа она поручила Станиславу, с условием обязательного донесения лично ей обо всех отсрочках и заморочках.