Эпох скрещенье… Русская проза второй половины ХХ — начала ХХI в.

Таким образом, растушевывая, лишая четкости и определенности параллель «лагерь // государство», «тюрьма // государство», характерную для строго реалистического повествования о лагере у Солженицына и Шаламова, Кураев, вслед за Довлатовым (и отчасти Владимовым), «затаптывает» нейтральную территорию между зоной заключения и свободной зоной. Он по — постмодернистски легко (не заметно и не акцентированно), без ощутимого трагизма, свойственного Солженицыну и Шаламову, доводит до сознания читателя мысль о том, что «зона раскинулась по обе стороны запретки» («Зона» С. Довлатова).

Глава 6. Исторические аспекты «темы о России»

Историческая романистика нового времени

Обращение к более или менее отдаленному историческому прошлому Отечества, выразившееся как в непосредственном интересе к истории, так и в усилении историзма при осмыслении явлений сегодняшнего дня, стало объективной потребностью времени, «могучим и неодолимым инстинктом» (И. Волгин). Условно говоря, если военная и лагерная проза были нацелены на примеры проявлености народно — национального характера в обстоятельствах определенной социально — общественной формации, если деревенская проза была ориентирована на анализ длительных процессов формирования и современной трансформации национального облика, то начинавшийся подъем исторической прозы был связан со стремлением постичь их истоки, без осознания которых на новом этапе уже нельзя было объективно оценить особенности национального социума и своеобразие его современного варианта. «Исторический роман — это роман во многом и современный <…> автор, воссоздавая прошлое, вольно или невольно соотносит его с настоящим. Возникающие сплошь и рядом аналогии между историей и современностью закономерны <…>» (В. Пикуль).

Историческая романистика 1960–1990 — х годов может быть представлена обширным рядом имен. Среди них и классики исторического романа, немало сделавшие в этой области еще в предшествующие десятилетия (С. Бородин, М. Шагинян, Н. Задорнов), и писатели, пришедшие в историческую прозу уже после того, как создали значительные произведения о современности (В. Шукшин, Ю. Трифонов, Б. Окуджава, В. Чивилихин, И. Калашников, В. Лебедев, Ю. Лощиц), и те, чье творчество прочно связано с собственно исторической тематикой (Д. Балашов, В. Пикуль, Ю. Давыдов, В. Бахревский).

Представленная столь различными именами, современная художественная литература о прошлом многолика и разнообразна. Писатели — историки говорят о Древней Руси и средневековье, об эпохах Ивана Грозного и Петра Первого, погружаются в ХVII и ХVIII века, анализируют перелом эпох конца ХIХ — начала ХХ века. В жанровом отношении современные произведения о прошлом варьируются от исторических миниатюр до эпопей, воплощаются в виде повестей — хроник и философских романов, лирических эссе и биографических повествований.

Обостренный интерес современных писателей к истории питается традиционным для русской мысли вопросом — «откуда есть пошла русская земля». Идейная проблематика романов обретает ярко выраженную национальную окраску, взгляд писателя обращается к важнейшим этапам истории отечества, народный характер насыщается национальным колоритом. Духовный мир индивида, его национальная психология и вобравшая исторический опыт народа философия доминируют над социальными характеристиками и классовой принадлежностью героев исторических повествований. Национальные черты характера, вневременные ценности его духовного облика прочно захватывают внимание современных художников, принявших мысль Ф. Достоевского о том, что «человек <…> образуется лишь долгою самостоятельною жизнью нации, вековым многострадальным трудом ее — одним словом, образуется всею историческою жизнью страны <…>»[192]

«Государи Московские» Дмитрия Балашова: панорама Древней Руси

Более тридцати лет своей жизни посвятил литературному труду Дмитрий Балашов (1927–2000). Свод его исторических романов под общим названием «Государи Московские» являет собой широкую панораму трагической и героической жизни наших предков, высоких помыслов и дерзновенных деяний значительных и малоизвестных личностей русской истории, их мужественного и беззаветного служения своему отечеству.

Стремясь постичь первоистоки национальной истории, познать пути формирования русской государственности, осмыслить глубины народного характера, писатель обращается к самым тяжелым страницам русского прошлого, к тому времени, когда решалось — быть или не быть Руси, жить или сгинуть под властью завоевателей русскому народу. И опорой в этом поиске служит Балашову — писателю солидный опыт Балашова — ученого, профессионального фольклориста, создавшего серьезные труды, посвященные устному поэтическому творчеству русского народа[193]. «Русская земля лежит передо мною свитком исписанных желтых страниц, далекой памятью предков, уснувших в земле», — говорит писатель.