Эпоха 1812 года и казачество. Страницы русской военной истории. Источники. Исследования. Историография

Уж кто-кто, а сын Павла I очень хорошо понимал расклад внутриполитических сил в России. Он прекрасно знал, какое сословие надо следует особо выделять на фоне социального пейзажа России, на кого необходимо ориентироваться в своей политике, чтобы сохранить не только власть, но и жизнь. Дворянство уже четко определилось, что с Францией Бонапарта ему не по пути. В этом и заключалось идеологическое обоснование курса Александра I и мотивов государственного эгоизма, определяемого экономической, финансовой и политической пользой страны.

Поэтому можно с уверенностью сказать, что политика, проводимая Александром I имела вполне внятную и логичную мотивировку, а не диктовалась его эгоистической «личной неприязнью» или «ревностью». Любая государственная политика ― вещь весьма прагматичная, она всегда направлена на соблюдение определенных интересов. В данном случае, российский император очень отчетливо определял цель государственной деятельности и геополитического позиционирования страны на самом высшем уровне, четко выдерживал свой курс, исходя из идеологических, социальных и экономических приоритетов русского дворянства.

Этого требовал от российского императора и сухой анализ расклада политических сил в Европе, даже с точки зрения основ геополитики. Географический компонент действительно дает основания предполагать, что Франция и Россия при определенных условиях являлись естественными союзниками. Они не имели до 1807 г. общих границ и никаких точек соприкосновения, но между ними располагались, помимо Пруссии, земли многочисленных немецких государств. Это была огромная территория, где как раз прямо сталкивались в то время французские и российские интересы.

В начале ХIХ в. германской угрозы в Европе еще не существовало. Следовательно, не имелось и прямой необходимости в союзе между Францией и Россией против Германии. Британские острова территориально находились в стороне от континента, и у России не было даже малейшей надобности объединяться с кем-либо, а тем более с Францией, против Англии. Наоборот, все великие европейские державы в первую очередь боролись в то время за преобладание и влияние в немецких землях. И самой реальной тогда (что подтвердила сама история) была угроза французской гегемонии в Германии, а это ― центр континента, поэтому речь шла о будущем всей Европы. Геополитический фактор не мог сыграть на руку франко-русскому сближению. Этому, в первую очередь, препятствовали идеологические и социальные моменты, в немалой степени барьером стала и агрессивная и вызывающая политика новоиспеченного французского императора.

Будучи императором феодальной России, Александр I должен был, по мнению некоторых сторонников геополитической теории (в том числе и О. В. Соколова), повинуясь законам этой теории, вступить в союз с Наполеоном ради соблюдения национальных интересов своей империи.

Как раз с точки зрения основ геополитики англо-русский союз имел тогда гораздо больше шансов на реализацию, несмотря на существовавшие противоречия и разные подходы при решении конкретных задач европейской политики. Такой союз был вполне закономерен, так как оба государства имели сходные интересы в отношении Центральной Европы, им оставалось только договориться между собой. Поэтому необходимо признать, что первоначальный исходный посыл О. В. Соколова о «личной неприязни» российского императора ошибочен, мало того, он создает неправильное и превратное представление о позиции России в этом военном конфликте. Неправильная оценка причин войны ведет за собой и шлейф искажений в описании характера кампании и русской стратегии в целом.

Другой вопрос: существовало ли осознание общности своих геополитических и стратегических интересов Франции и России? Попробуем даже несколько упростить задачу, сформулировав вопрос по-иному: насколько заключенный союз в 1807 г. в Тильзите отвечал и соответствовал долговременным интересам каждого государства? Собственно в дипломатии, политике и экономике этот критерий и определяет прочность любых соглашений. Заключенный договор действует до тех пор, пока устраивает партнеров, если же выгода односторонняя, или другая сторона вынуждена была заключить соглашение под давлением каких-либо обстоятельств, то всегда существует угроза досрочного расторжения достигнутых договоренностей.

Был ли выгоден союз в Тильзите Франции? Бесспорно, ― да. Наполеон (он всегда являлся сторонником франко-русского сближения) был крайне заинтересован в упрочении альянса, так как он давал ему возможность решать основную внешнеполитическую задачу ― эффективно бороться с главным противником (Великобританией) и попутно решать другие локальные проблемы в Европе, имея со стороны России защищенные тылы и не опасаясь ударов в спину.