Итак, карабудахкентско-гонобские комплексы и близкие им послужили основой для выделения особой культуры, а затем варианта культуры Северо-Восточного Кавказа. Несколько позже эти же памятники стали рассматриваться как показательные для особого хронологического «карабудахкентско-гонобского этапа» в развитии эпохи бронзы Северо-Восточного Кавказа. Этот этап следует за куро-аракской культурой. Многочисленные аналогии, привлеченные для его опорных памятников, позволили В.М. Котович датировать данный этап в пределах первой половины II тысячелетия до н. э. или конца III — начала II тысячелетия до н. э. и более конкретно — последними веками III — началом II тысячелетия до н. э. (Котович В.М.
, 1965, с. 245, 246). Сейчас датировка этапа может быть удревнена до середины III тысячелетия до н. э. (Гаджиев М.Г., 1987а, с. 17), причем название этапа в новейшей научной литературе не всегда звучит в виде совмещения названий указанных эпонимных могильников. Так, ведущий дагестанский археолог М.Г. Гаджиев чаще всего выстраивает наиболее важные памятники эпохи ранней бронзы в виде хронологического ряда — от наиболее древних к более поздним: Мекеги (поселение, сохраняющее энеолитические черты), Чиркей, Галгалатли I (более поздняя фаза ранней эпохи бронзы), Чирката, Гоно, Чинна (возможный расцвет эпохи ранней бронзы. Сюда же можно отнести Карабудахкентский могильник), Сигитма (наиболее поздний этап этого времени), а в цифровом выражении — с конца IV тысячелетия до н. э. до завершения периода во второй половине III тысячелетия до н. э. (Гаджиев М.Г., 1983а, с. 39–42; 1987а, с. 15–17; 1987б с. 28–30). Остальные памятники вписываются между ними. В новейшем исследовании М.Г. Гаджиева данная периодизация обогащена некоторыми новыми материалами поселений Геметюбе I, II и др., но существенных изменений она не претерпела (Гаджиев М.Г., 1991, с. 138–150).Таким образом, довольно ранние памятники эпохи бронзы на территории Дагестана могут быть выделены в виде серии древностей. Они позволяют наметить основные успехи древних племен в хозяйственной деятельности и в духовной культуре. Следует заметить, что, помимо упоминавшихся памятников, описываемый этап характеризуют и некоторые другие. Таково Усишинское поселение, расположенное близ сел. Усиша. Здесь на скалистом мысу были найдены керамика описанного типа, кремневые черешковые и выемчатые наконечники стрел, вкладыши для серпов, бронзовая спиралька-пронизка и хрустальная бусина (Котович В.Г.
, 1960, отчет, с. 64, 65). К тому же времени, вероятно, можно отнести находку медного топора с обухом в виде клевца (табл. 93, 1) у хут. Маакиб близ высокогорного сел. Ругуджа. Здесь, по словам местных жителей, был найден клад, насчитывающий более 20 металлических предметов. К сожалению, они не сохранились (Котович В.Г., 1961а, с. 37, 38, рис. 21, 4). Топор из Ругуджи, важный для датировки этапа, может быть сопоставлен с аналогичными находками, сделанными в Закавказье (Алаверды, Гюмри, Дманиси, Тианети). Будучи переднеазиатскими по своему происхождению, они могли попасть сюда не позднее второй половины III тысячелетия до н. э. (Котович В.Г., Котович В.М., 1973, с. 78; Кореневский С.Н., 1978, с. 40, 41, 44), а значит, в пределы Дагестана — несколько позже. Из района того же сел. Ругуджа (местность Чувал-Хвараб-Нохо) происходит кремневый наконечник стрелы с черешком (табл. 93, 4) уже знакомого нам типа (Котович В.Г., 1961а, с. 37, рис. 21, 3). Он был найден близ наскальных изображений (писаниц), состоящих из солярных знаков («звездообразных розеток»), фигур животных и всадников (Дибиров П.М., 1959, с. 224, рис. 18; 1966, с. 17, 99, рис. 12). Как видно, и наскальные изображения, и археологические предметы (топор-клевец, наконечник стрелы), могут быть связаны воедино как отражающие определенный культурно-исторический этап в развитии древнего Дагестана. Тем самым выявляется еще одна сторона в жизни древних горцев — использование живописи, вероятно, в первую очередь в культовых целях. Возникнув несколько раньше, искусство писаниц и наскальных гравировок получает небывалый расцвет в эпоху средней бронзы и несколько позже.