Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии

Как мы видим, к 1965 г. все еще не были установлены более или менее стабильные хронологические рамки памятников каякентско-харачоевского типа и их историческое место в культурном развитии древнего населения Северо-Восточного Кавказа. Особенно четко заметна борьба мнений, если еще раз напомнить, что Е.И. Крупнов в эти же годы датировал каякентско-харачоевскую культуру периодом от XII в. до н. э. и почти до VII, а то и IV в. до н. э., иллюстрируя свое мнение в виде двух таблиц. И время бытования культуры, как и хронологическая последовательность соответствующих памятников, представлялись ему «именно в том виде», как они были изображены на этих графических таблицах (Крупнов Е.И., 1965, с. 339–341). Его даты противоречили мнению других археологов. Так, в предисловии к книге М.И. Пикуль «Эпоха раннего железа в Дагестане», он писал: «далеко не бесспорной мне кажется тенденция автора каякентско-харачоевскую культуру Северо-Восточного Кавказа относить только к бронзовому веку» (Крупнов Е.И., 1967, с. 6). Е.И. Крупнов считал, что даты, полученные для древностей восточного региона кобанской культуры «могут служить определенными хронологическими эталонами» для разработки хронологии центральнокавказской, каякентско-харачоевской и других культур (Крупнов Е.И., 1969, с. 18).

В 1969 г. вышла книга В.И. Марковина, специально посвященная каякентско-харачоевской культуре. В ней был обобщен известный к этому времени материал по 93 памятникам. Хронологически они были разбиты на три периода, которые охватывают время приблизительно от 1300 до 900–800 гг. до н. э. (близки скифскому времени), намечены локальные черты по отдельным группам памятников (Марковин В.И., 1969а). К сожалению, в книгу был введен такой памятник, как Дагбашский-Зандакский могильник (раскопки М.И. Пикуль и В.И. Марковина в разные годы), отдельные комплексы которого содержат некоторые черты как каякентско-харачоевской (в керамике, металле), так и кобанской культур (более всего в металле) (Марковин В.И., 1969а, с. 18, 31, 35 и др.). Синкретически своеобразный характер материалов, полученных в Зандаке, явился поводом для выделения особой «зандакской культуры» (Давудов О.М., 1974, с. 32–40), а так как комплексы Зандакского могильника еще полностью не опубликованы, то довольно аморфны границы этой новой культуры и ее хронологические рубежи (конец II начало I тысячелетия до н. э. и до IV в. до н. э. (см.: Давудов О.М., 1974, с. 39). В то же время В.И. Козенкова, не отрицая смешанный облик зандакского материала, относит его по сути дела целиком к кобанской культуре, имеющей прямое отношение уже к эпохе железа (Козенкова В.И., 1977, с. 21 и след.), что, конечно же, не позволяет верно оценить историческое значение данного памятника (Марковин В.И., 1980в, с. 318–321), важного для изучения довольно поздних, пережиточных культурных явлений, связанных с каякентско-харачоевскими племенами в зоне их контактов с носителями кобанских традиций.

М.И. Пикуль, рассматривая небольшой материал своих раскопок в Зандаке (Дагбаше), куда более справедливо рассматривала его как отражающий переходный момент от бронзы к железу, «когда еще сохраняются многие черты, присущие эпохе поздней бронзы», имея в виду каякентско-харачоевскую культуру (Пикуль М.И., 1967, с. 19–22).

Развернувшиеся археологические работы в Дагестане и Чечне увеличили количество новых памятников каякентско-харачоевской культуры. Это обстоятельство позволило В.Г. Котовичу поставить вопрос о «необходимости пересмотра сложившихся представлений» об их историческом месте в хронологии. Своеобразная схема такого пересмотра была представлена им в тезисах доклада, прозвучавшего в Тбилиси в 1971 г. на Всесоюзной археологической конференции (Котович В.Г., 1971, с. 19–21). В.Г. Котович, прежде всего, выступал против «омолаживания» культуры, ибо в 70-е годы появилось стремление не ограничивать поздний этап бытования каякентско-харачоевских памятников пред скифским временем. Так, В.Б. Виноградов писал: «По-моему убеждению, каякентско-харачоевская культура не исчезла повсеместно одновременно с бронзовым веком», а «продолжала свою эволюцию». Это дало повод датировать поздний этап культуры VII–IV вв. до н. э. (Виноградов В.Б., 1972, с. 265, 312). Мнение В.Г. Котовича, изложенное в упоминавшихся тезисах, он отказался принять (Виноградов В.Б., 1974, с. 5).