Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914-1991)

В1932 году эта страна даже ненадолго стала «социалистической республикой» под руководством блестящего полковника Мармадью-ка Грове Вальехо, а впоследствии создала мощный Народный фронт по европейскому образцу (см. главу s). В Бразилии депрессия прекратила существование олигархической «старой Республики» 1889—I93Q годов и привела к власти Жетулиу Варгаса, для которого лучше всего подходит ярлык социалиста-популиста. Под его руководством страна находилась последующие двадцать лет. В Перу сдвиг влево был более резким, хотя самая влиятельная из новых партий, Американский народно-революционный союз — одна из немногих успешных массовых рабочих партий европейского типа в Западном полушарии *, потерпела неудачу в своих революционных начинаниях (1930— 1932). В Колумбии поворот курса влево был еще более резким. К власти после тридцатилетнего правления консерваторов пришли либералы под руководством президента-реформатора, находившегося под сильным влиянием «нового курса» Рузвельта. Наиболее ярко проявился левый радикализм на Кубе, где инаугурация Рузвельта позволила жителям этого протектората США свергнуть ненавистного и, даже по кубинским стандартам, крайне коррумпированного президента.

В обширном колониальном секторе земного шара депрессия вызвала заметное увеличение

антиимпериалистической активности, частично благодаря обвалу цен на потребительские товары,

от которых зависела экономика колоний (или по крайней мере их государственные финансы и

средний класс), частично потому, что метрополии устремились на защиту своего сельского

производителя, совершенно не думая о влиянии последствий такой политики на колонии. Одним

словом, европейские государства, чья экономическая политика определялась внутренними

факторами, не в состоянии были в долгосрочной перспективе сочетать сохранение империй и учет

бесконечно сложных производственных интересов (Holland, 1985, р-гз) (см. главу 7).

По этой причине в большинстве стран колониального мира депрессия положила начало

политическому и социальному недовольству местного населения, которое не могло не обратиться

против колониальной власти, даже там, где политические национальные движения оформились

лишь после окончания Второй мировой войны. Социальные волнения начались в британских

владениях: в Западной Африке и Карибском бассейне. Непосредственной их причиной явился

кризис местного экспорта—какао и сахара. Даже в странах с уже сложившимися

антиколониальными национальными движениями годы депрессии вызвали обострение

конфликтов, в частности там, где политические волнения достигли широких масс. Помимо всего

прочего, то были го* Двумя другими были чилийская и кубинская коммунистические партии.

12 О «Эпоха катастроф»

ды экспансии «братьев-мусульман» в Египте (организации, основанной в 1928 году) и второй волны национально-освободительного движения индийского народа под руководством Ганди (1931) (см. главу 7). Кроме того, победу республиканских ультра под руководством Де Валера на выборах в Ирландии в 1932 году, скорее всего, также можно рассматривать как запоздалую антиколониальную реакцию на экономический кризис.

Вероятно, ничто так ярко не демонстрирует не только мировой характер Великой депрессии, но и глубину ее влияния, как этот беглый взгляд с птичьего полета на мировые политические сдвиги, ставшие ее результатом за период, измеряемый всего лишь месяцами или несколькими годами, на пространстве от Японии до Ирландии, от Швеции до Новой Зеландии, от Аргентины до Египта. Тем не менее о глубине ее влияния не следует судить только по краткосрочным политическим последствиям, пусть даже очень значительным. Это была катастрофа, разрушившая все надежды на восстановление экономического и общественного уклада девятнадцатого века, длившегося так