Эпоха Красной Звезды

Мамонт провожает меня до машины, закидывает спортивную сумку в багажник Волги, напоследок обнимает еще раз. Только сейчас понимаю, почему Леха так нервничает — мы ведь с ним никогда еще так надолго не расставались. День, от силы два — а тут чуть ли не на неделю прощаемся. Италия, Америка, Англия, Германия — везде он был со мной, даже в ЦКБ мотался каждый день, а вот теперь…

По дороге мы заезжаем за Альдоной. Вот на ком пьянки — гулянки совсем не отражаются, словно она и не тусовалась с нами до часа ночи — девушка собрана, подтянута и даже успела нанести легкий макияж на лице. Кивает мне, передает водителю небольшой компактный чемодан из Италии и с невозмутимым видом плюхается рядом на заднее сиденье. На голове надеты наушники Волкмана и все мои попытки их снять и рассказать о цели визита в Ялту легко пресекаются.

Моя боевая подруга кажется по-настоящему счастливой. Мы с ней летим на юг вдвоем — без девчонок и без Мамонта. Почти неделю я буду в ее полном распоряжении и нам никто не станет мешать. Мысленно облизываюсь. Поэтому, когда я осторожно беру Альку за руку, она даже и не думает вырывать ее, только аккуратно переплетает наши пальцы и с довольным вздохом продолжает рассматривать пейзаж за окном и кивает в такт музыке.

В Домодедово мы заезжаем прямо на летное поле, и вскоре Волги лихо подруливают к самому трапу самолета. Нас ждет полет на комфортабельном красавце ТУ-134. Опускаем с Альдоной темные очки на глаза и выбираемся из машины. Быстро поднимаемся по трапу, стараясь особо не светить своими узнаваемыми лицами. Нас уже ожидает второй пилот, который проводит внутрь салона. Мы сразу сидимся в кресла. Если нас узнает кто-то из глазастых пассажиров, бедным стюардессам потом не позавидуешь — их замучают вопросами и просьбами взять автографы. Сзади располагается охрана. Говорухин уже сидит рядом через проход, покусывая свою трубку, и, увидев нас, насмешливо хмыкает, приветствуя:

— Ну, вы просто как два шпиона…

— Почему «как»?! Знакомься Альдона, это Станислав Сергеевич Говорухин. Известный режиссер и сценарист. «Вертикаль», «Робинзон Крузо» — его фильмы. Сейчас он заканчивает монтаж офигенного телефильма по «Эре милосердия» Вайнеров, с Высоцким в главной роли, а так же выступает в качестве сценариста в фильме «Пираты ХХ века», на съемки которого мы с тобой собственно и летим.

Девушка, сняв Волкман, сдержанно кивает головой, Говорухин пристально рассматривает мою «нордическую» красавицу.

— Знаете, а в жизни вы даже еще интереснее, чем на фотографиях и видео, Альдона.

— Я должна растая-ать от вашего комплимента?

Проявившийся акцент говорит о том, что наша Снежная Королева слегка раздражена пристальным вниманием.

— Станислав Сергеевич, вы извините меня, но Альдона пока не в курсе, зачем мы летим в Ялту. Последние дни у нас был такой завал в работе, что я просто не успел поговорить с ней.

— То есть девушка даже не догадывается, что ей предстоит сыграть в фильме?

— Ну, к съемкам ей не привыкать. Мы столько снимались за последние полгода, что камера ее уже не пугает.

— И чья ро-оль мне грозит?

Нет, Альдона меня сейчас точно убьет! Судя по усилившемуся акценту, до Крыма я даже и не долечу.

— Спокойно! В этом фильме тебе предстоит заняться твоим самым любимым делом — мочить пиратов.

— Мочить? — девушка смеется, Говорухин тоже улыбается — В воде?

— И в воде и в песке — улыбаюсь я — А вообще, убивать. Максимально жестоко.

— Убивать их?! — Алькины брови удивленно взлетают вверх, а синющие глаза распахиваются.

— Ну да. Они же напали на советское судно, кто еще спасет наших моряков, если не ты?

— В одиночку?!!

Говорухин не выдержав, начинает хохотать. Он смеется так заразительно, что мы с Алькой тоже присоединяемся к нему, и лед недопонимания тает.

— Ну почему же в одиночку? А вас будет отличный напарник — Тадеуш Касьянов.

— Не може-ет быть!

— Может, Альдона. Тадеуш у нас постановщик всех трюков.

— Алечка, ты его знаешь что ли? — я поворачиваюсь к девушке всем корпусом

Алька заторможено кивает и замолкает. Наверное, пытается переварить услышанное. Говорухин с довольным видом откидывается в кресле. Только что руки не потирает от удовольствия.

— Кстати, твой ленинградский тезка — Цой — тоже прилетел вчера вечером, завтра встретитесь с ним в Судаке.