Эпоха мёртвых. Начало

— А найдут? Кто об этой даче знает?

— Никто не знает, кроме вас. Но она всё же на моё имя. Начнут искать Дегтярёвых, охранник из их дома скажет, что уехали со мной, у меня обнаружат, что нет ни машины, ни вещей, задумаются, прикинут палец к носу и тогда выйдут на дачу, скорее всего.

Лёха хмыкнул.

— И что делать? Менять базу?

— На хрена? — удивился я. — Если в ближайшую пару дней никто не появится, то уже не появится никогда, не до того им будет. Да и найти адрес дачи не смогут, если регистрационные все эти конторы закроются.

— А если сейчас найдут?

Ответ Лёха явно знал сам, но желал услышать это от меня.

— А стволы нам на что? Они же не на блины к нам приедут, так что и нам об их здоровье печься без надобности, — оправдал я его надежды.

— Это верно, — кивнул Лёха и похлопал по матовому чёрному пластику «Тигра». — Давай-ка ещё раз Шмеля наберу, может, откликнется наконец?

Это верно, без Шмеля мы никуда. Он как был самым нужным человеком по нашему «джиперству», таким и впредь останется. Отслужив в Чечне в «мазуте», в Москве он поступил в МАДИ, ну и устроился на работу поближе к машинам. Там я его и встретил, совершенно случайно. Шмель командовал маленьким сервисом рядом с трассой для покатушек, был там вроде главного мастера. В этом сервисе старые и новые внедорожники превращались в бескомпромиссных «проходимцев», готовых преодолеть любое бездорожье. И вообще Шмель был величайшим специалистом по всему, что ездило по дороге и вне её. Ему машины даже девок заменяли, как уверяли окружающие, потому что только с ними он и трахался. Враньё и преувеличение, замечали и девок рядом с ним, но кое-что в этом утверждении есть.

— О! Есть контакт! — воскликнул Лёха, услышав продолжительные гудки вызова из своего мобильного.

Мария Журавлёва 20 марта, вторник, вечер

Дело близилось к вечеру, понемногу на город, раскинувшийся перед окном, спускались сумерки. Почти всё время с тех пор, как в последний раз поговорили с Сергеем Сергеевичем, она простояла у кухонного окна. Отвлеклась один раз, чтобы накормить детей. Дети ели без аппетита, Лика немного капризничала, но быстро угомонилась. Они были непривычно тихими и после обеда ушли в комнату к Саше. Это тоже было удивительно, потому что обычно Саша старался не пускать младшую сестру к себе: она трогала его игрушки и вообще наводила беспорядок. Сейчас же он сам увёл её к себе и предоставил неограниченный доступ к чему угодно. Маша поражалась, насколько её мальчик повзрослел за последние несколько часов.

Накормив детей, она вернулась на свой наблюдательный пост. За спиной постоянно был включён маленький телевизор, она прислушивалась к новостям. К середине дня наконец появились первые сообщения, что в стране не слава богу. Объявлялось это всё как беспорядки, и Маша думала, что именно происходит? Телевизионщики не знают, что несут, или знают, но пытаются убедить зрителей не верить глазам своим?

Подобранный у убитого милиционера автомат Маша держала на кухонном столе, поблизости от себя, а брезентовый подсумок вообще носила постоянно, подвесив на ремне, перекинутом через плечо — широкий милицейский ремень просто оказался велик для её тонкой талии.

Она уже увидела, насколько смертоносно это оружие, и предпочитала с ним не расставаться. Воспоминание о том, как несколько часов назад она осталась единственной преградой между ожившим мертвяком и собственными детьми, какой беспомощной она тогда себя ощутила, заставляло зябко передёргивать плечами.

За время своего наблюдения она несколько раз замечала бредущих в разных направлениях мертвяков. Никто на них не охотился, никто не убивал. Пару раз видела, как зомби пытались гоняться за людьми, но люди, ходившие по улицам, были в основном молодыми и легко убегали от мертвецов. Перед самыми сумерками прямо под её окнами пронеслось несколько многоколёсных военных машин с маленькими башенками наверху, из которых торчали стволы то ли пушек, то ли пулемётов, с небольшими раструбами на конце. Прямо на броне сидели вооружённые солдаты в шлемах и камуфляже. Машины ревели моторами, немного пугали своей тусклой одинаковостью и одинаковостью людей, сидящих на броне. Маша обрадовалась, но машины исчезли, и снова наступила тишина, нарушаемая звуками моторов проезжавших время от времени автомобилей и раздающимися так же время от времени выстрелами. Однако Маше так и не удалось ни разу разглядеть стрелявших.

Снова зашёл Сергей Сергеевич и остался пить чай. Сказал, что в доме нашлось несколько человек, кое-как вооружённых, и сейчас двое из них подменили его внизу, в вестибюле. У них было несколько ружей, но запас патронов оказался очень скудным. Они притащили из нескольких квартир корпусную мебель и задвинули ею стеклянные двери в дом, оставив лишь узкий проход для тех, кому доведётся входить или выходить. Они резонно рассудили, что проходящие мимо мертвяки станут излишне настойчивы, если будут видеть в освещённом холле живых людей, вот и закрыли обзор.