И в XVI-XVII веках, когда ливонские, польские, шведские властители старательно отрезали Россию от остального мира, запирая для нее Балтийское море – ремесленников, пытавшихся перебраться на Русь, бросали в тюрьмы, а то и казнили. А захват русского города западными «цивилизаторами» означал уничтожение всех его жителей, как то было в Великих Луках («они (поляки) не обращали ни на кого внимания и убивали как старых так и молодых, женщин и детей», как свидетельствует Л. Дзялынский, староста Ковельский, участник взятия города), в Стародубе, Кореле, Нарве, где было убито до 10 тысяч «русских бюргеров, жителей и их жен и детей и всякой челяди», как сообщает ливонская хроника. А в западнорусских землях, которые оказались под властью Польши, шло постоянное вытравливание русского духа; подлое и мелочное, чисто иезуитское. С православных церквей сбрасывались колокола, уничтожались православные кладбища, в городах православным запрещались любые публичные церемонии, крещение, венчание, исповедь, похороны, во многие города православных просто не пускали, в других запрещали занимать какие либо должности, монастыри и церкви захватывались униатами, монахов и священников изгоняли или убивали, русские летописи и церковные книги сжигались, упорствующие в православной вере попадали на костер по обвинению в «святотатстве». Как результат, в весьма короткий срок все образованные и культурные русские сословия там были стерты.
И в XIX веке, когда началась «научная» книжная русофобия, стали проводиться шумные антироссийские кампании в западных СМИ, а Запад начал поддерживать террористические организации внутри России.
И в XX веке, когда появились концепции разрушения России как государства, занимающего евразийский хартленд, столь нужный Западу для контроля над миром. В феврале 1917 русское государство было сломано при деятельном участии «союзников» по Антанте, и английский премьер-министр отметил, что одна из целей Британской империи в мировой войне достигнута. А пятнадцать лет спустя стали выращивать германо-нацистского молоха для сокрушения уже советского государства, которое пришло на смену РИ – оно тоже не пришлось по вкусу Западу. Не только немецкие фашисты, но и все пришедшие с ними европейские «цивилизаторы» отметились массовыми убийствами гражданского советского населения и военнопленных – число жертв составило до 15 миллионов человек. Истории неизвестно другое столь же масштабное уничтожение людей в столь короткий срок. Убийцы идейно были вооружены научной русофобией, разработанной Западной цивилизацией, в которой русские представлялись неполноценным азиатским народом тиранов и рабов. (Интересно, что многие идейные постулаты фашистских убийц вполне разделяются и либеральной российской интеллигенцией.) Вторая мировая плавно и быстро перетекла в холодную войну. Англичане стали использовать фашистов, в том числе неразоруженных солдат вермахта, для расправ с людьми просоветских убеждений в Греции
, начиная с осени 1944 года, и готовили нападение на советские войска в Центральной Европе уже летом 1945 года. 45-летняя холодная война завершилась расчленением СССР и выстраиванием в постсоветских республиках олигархических режимов, единственной идеологией которых является агрессивная русофобия, нетерпимость к тем, кто имеет русское самосознание и русскую историческую память, кто ощущает себя частью большого русского народа.А в XXI веке уже ставится задача уничтожить Россию, как исторический континуум, как цивилизационный феномен, под корень, полностью – именно это скрывается под словами «деколонизация России», когда стало обыденностью желать убийства русских – даже на страницах респектабельных изданий и в устах представителей западного официоза. Те западные нации, которых мы так по-православному простили за массовые убийства русских людей в годы Второй мировой, снова хотят убивать русских, посылая вооружения, боеприпасы и военных специалистов на фронт, проходящий по Новороссии и Донбассу. Может, не надо было прощать? Может, надо было помнить врага?
Единственное, что всегда Россия могла противопоставить западному сообществу хищников и паразитов – это идея служения.