Эпоха покаяния

Вгрызаясь широкой гусеницей в снег и взметая высоко в воздух белую пыль через застывший лес мчался снегоход с полупустым прицепом. На его мягкой спине сидели два человека. Лес понемногу редел, а у самой полосы горизонта явственно обозначились горы. Горная цепь открывалась взору, когда машина взлетала на возвышения и терялись из виду, когда она ныряла в низины.

Вот снегоход выскочил на очередное широкое поле. Сидевший на заднем сидении пассажир в драном тулупе, из которого в разные стороны торчал утеплитель, похлопал по плечу водителя. Машина, постепенно сбавляя скорость, остановилась.

Пассажир, молодой человек лет семнадцати с ворохом длинных вороных волос, водопадом спадавшими ему на плечи и спину, неуклюже спешился, выпрямился, растёр пятую точку, подрыгал затёкшими от длительного неподвижного сидения ногами, затем подул на руки, погрел ими уши.

Что-то далеко впереди его привлекло. Человек всмотрелся в коричневую кочку, которая медленно двигалась между снежными наносами. Он вздрогнул и указал на неё пальцем. Водитель, широкоплечий мужчина в защитной одежде, приставил к глазам бинокль, после чего завёл мотор и зло прошипел сквозь сжатые зубы:

– На этот раз он от нас не уйдет. Быстро садись!

– Так ведь это же другой, – заметил пассажир, торопливо плюхаясь на сиденье и хватаясь за ручку

– Да какая к черту разница? Они оба съедобны, а это главное!

Транспортное средство с пробуксовкой сорвалось с места, поднимая в воздух клубы снега. Будущий трофей, приличных размеров кабан, поднял голову. Увидев нагоняющих его людей, он кинулся наутёк. К сожалению, на открытом пространстве шансов скрыться у него не было: снегоход его настигал.

– Видел бы нас сейчас охотнадзор! Он бы в шоке был! – возбуждённо прокричал на ухо пассажиру водитель.

– Кто-кто? – переспросил тот.

– Неважно! – ответил водитель и прибавил ходу.

Подпрыгивая на ухабах, машина поравнялась с беглецом. Пассажир потянул из-за плеча примитивно сделанный, но крепкий лук, с трудом вставил стрелу, натянул тетиву. В тот момент, когда он расслабил пальцы, снегоход вильнул, объезжая препятствие, и стрела глубоко зарылась в снег. Лучник зарядил новую стрелу, потом ещё одну, и ещё. Колчан опустел, а ему так и не удалось попасть по бегущей совсем рядом жертве.

Ругаясь на родном языке, он выхватил из-за пояса длинный и слегка изогнутый меч. Когда аппарат в очередной раз сблизился с животным, пассажир с силой оттолкнулся, прыгнул и насквозь прошил его своим клинком. Кабан взвизгнул, пробежал ещё с десяток метров с торчащим по рукоятку в боку мечом, оставляя в снегу кровавую дорожку, и, наконец, зарылся мордой в снег. Юноша, сгруппировавшись, покатился по сугробу, потом встал, отплёвываясь и оттирая с лица тающую кашу.

Снегоход остановился. Молодой человек вытянул оружие из туловища кабана, заботливо вытер его сначала о снег, потом – об рукав тулупа и убрал в ножны.

– Дима, надо вернуться за моими стрелами, – озабоченно проговорил он, заведя руку за спину.

– Аюн, ты с ума сошёл? Как мы их, по-твоему, будем искать? Снег глубокий! Теперь их можно найти разве что весной.

– Как же я без них буду? Без стрел луком только огонь разводить.

– Ну, ничего, что-нибудь придумаем. Кстати, интересный ход эволюции, – сказал Дмитрий, внимательно изучая гарпун кабана. – Давай-ка закинем его в прицеп.

Вдвоём они перевалили тяжёлую тушу через борт, прыгнули на снегоход и поехали дальше. Вечером, когда наши герои отсидели свои мягкие места до полного бесчувствия, они остановились на ночлег. Разожгли огонь, освежевали уже порядком заледеневшего кабана.

– Ничего, зато не испортится, – пропыхтел Ляховский, с трудом разрезая мясо.

Путешественники приготовили отличные стейки, благо у них теперь была огромная сковорода. Кабан оказался на удивление жирным, поэтому масло было не нужно. Молодой охотник уснул быстро, а вот его старшему спутнику не спалось. Его терзали вопросы:

«Почему хвойные деревья в один миг потеряли все иголки? Почему так огрубела кора? К чему приготовился лес? Неужели изменился климат? Если да, то в какую сторону? Каковы причины? И почему, чёрт возьми, всё это не коснулось тех мест, где Аюн вырос?»

Ляховский подбросил дров в костёр:

«Ну, хорошо, предположим, что температура воздуха продолжит падать. Каковы будут минимальные значения? Неужели экстремально низкими? Сколько: -50? -70? Или как в Антарктиде? Нет, как в Антарктиде – это невозможно. Там огромный материк. И потом, при таких показателях реки промёрзнут до дна, рыба передохнет. Если, конечно, она не приобрела какие-либо эволюционные преимущества. Вместе с рыбой вымерли бы и гарпунёры… о, интересное название, надо будет запомнить. Да хрен с ней, с рыбой. Или, может, причина в направлении ветра? Так, уже ближе. Западный перенос воздушных масс… вспоминай, дубина… Атмосферные осадки…»