Эпоха пустоты. Как люди начали жить без Бога, чем заменили религию и что из всего этого вышло

В книге «Разум и космос: почему материалистическая неодарвинистская картина мира почти наверняка неверна» (2012) Нагель развивает эту аргументацию – развивает дерзко, иные, пожалуй, даже сказали бы «безрассудно». Решительно объявляя себя атеистом, в то же время он настаивает, что обычная редукционистская картина эволюции – жизнь, мол, возникла по чистой случайности и развивается согласно одним лишь физическим, а затем химическим и биологическим принципам – противоречит здравому смыслу; более того, «в нашей светской культуре всех и каждого бьют молотком по лбу», заставляя признать этот редукционистский подход к делу «священной коровой» на том основании, что все остальное, мол, «вообще не наука».[846] Однако «остается открытым вопрос», хватило ли бы времени эволюции произвести все то богатство и разнообразие жизни, что мы видим вокруг себя, начнись она в самом деле как «химическая случайность». Дистанцируясь от защитников «разумного замысла», Нагель, однако, настаивает, что их аргументы не стоит отметать без рассуждений: некоторые их возражения сторонникам классической теории эволюции бьют прямо в цель.

Нагель следит за тем, чтобы не апеллировать в своих рассуждениях к «трансцендентным существам», однако чувствует себя вправе рассуждать об альтернативе редукционистской физике, построенной на основе теории всего. Вместо этого, говорит он, нам необходимы «следствия из естественного мироустройства». Под этим он имеет в виду – и это его главное убеждение и основная претензия к редукционистской физике – что «разум» не вторичен, не создан в ходе эволюции случайно, как некое необязательное дополнение. Он – «одна из важнейших сторон природы».

Нагель не согласен с тем, что три аспекта разума – сознание, логическое мышление и ценности – могли возникнуть путем естественного отбора: ведь они, очевидно, не дают никакого эволюционного преимущества. Эволюционный натурализм не имеет отношения ни к морали (ценности), ни к высшей математике (логика). Почему же эволюция предпочла восприятие моральных истин другим свойствам, более благоприятным, например, для размножения? Если уж на то пошло: какое эволюционное преимущество дает нам знание теории эволюции? Для Нагеля все эти вопросы – проявление простого здравого смысла; однако именно в этой теме, говорит он, мы одурачены и приучены этих вопросов не задавать.

Очевидно для него также, что мы не можем отказаться от поиска трансцендентного взгляда на свое место во вселенной. Все представления о «трансцендентном существе» он по-прежнему отрицает: однако, на его взгляд, это еще раз подтверждает то, что объяснить вселенную «как чисто физический процесс» невозможно: любое объяснение должно включать в себя телеологические элементы.[847] Телеология – вот сущность аргументации «Разума и космоса».

Этот пробел в нашем понимании мира, который, по его словам, не могут заполнить ни физика, ни теория эволюции, Нагель заполняет, рассуждая о «возможности принципа, согласно которому мир и все в мире изменяется с течением времени, двигаясь к определенным результатам». Это, по его словам, внутренне непротиворечивая концепция, предполагающая, что известные нам законы физики не вполне определяют все происходящее во вселенной. Более того: наше сознание пронизано целеполаганием, а намерения основаны на возможностях, в отдаленном прошлом немыслимых. Здесь он снова повторяет: многие способности нашей психики не носят адаптивного характера, и трудно понять, какую ценность они имеют для выживания.

Однако, продолжает Нагель, если мы верим в естественный порядок вещей (то есть в то, что в природе существует некий порядок, который мы способны увидеть и понять), «то нечто в мире, однажды давшем жизнь разумным существам, должно объяснить нам эту возможность». Ответ на этот вопрос, говорит он – естественная телеология; ответ, отличный от других, нам известных – случайности, креационизма, бесстрастных и равнодушных законов физики. Телеологический взгляд на мир означает, что, кроме физических законов, привычных для нас, стоит научиться различать в жизни природы и иные законы, «более близкие к тому, что мы называем чудом». Иными словами, «жизнь, разум и ценности возникли потому, что во вселенной существовала некая предрасположенность к этому – предрасположенность, неотделимая от них самих». «Это выглядит как процесс постепенного пробуждения вселенной». Все это, на взгляд Нагеля, никак не противоречит атеизму – это показывает лишь, что «в дарвинизме чего-то недостает».[848]

Нагель предлагает нам признать существование «универсальной предрасположенности», существующей наравне с физическими законами и поверх их, «хотя никаких положительных доказательств ее существования у нас нет». Он просто пытается расширить границы того, «что у нас считается мыслимым», однако добавляет: он готов спорить, что «нынешние общие места, разделяемые сегодня всеми здравомыслящими людьми, у будущих поколений станут предметом жалости и насмешек».