Эпоха Регентства. Любовные интриги при британском дворе

С женихами у Фрэнсис Энн Вейн-Темпест поначалу дела складывались хуже некуда. Понятен был ее трепет, когда она, спотыкаясь, взбежала вверх по ступеням особняка своей тетушки сообщить той о своей помолвке с Чарльзом, лордом Стюартом, в апреле 1818 года. Миссис Тейлор же отреагировала на эту весть с ожидаемым негодованием, не только не дав согласия, но и яростно заклеймив его как «стяжателя» и «волокиту». Ведь он в свои сорок лет действительно ее племяннице в отцы годился. Да к тому же ей было достоверно известно из авторитетных источников, что у них в семье все сплошь невменяемые. Нет уж, лучше она свою любимую племянницу по гроб жизни замуж не выдаст, чем позволить ей выйти за такого!

Это был, судя по всему, не первый громкий отзыв миссис Тейлор в подобном духе о лорде Стюарте и его свите и уж точно не последний. Через два дня после предложения, сделанного им ее племяннице, она на всякий случай обратилась в Канцлерский суд с ходатайством о прямом судебном запрете брака между ним и их несовершеннолетней подопечной Фрэнсис Энн, параллельно рассказывая всем желающим ее выслушать о причинах, по которым этот человек «целиком и полностью непригоден для сочетания» с нею браком.

Племянница ее познакомилась со своим женихом девятью неделями ранее на очередном обеде-смотринах у леди Антрим. Фрэнсис Энн все еще даже не дебютировала в свете официально, поскольку ее планировавшийся поначалу на предыдущий сезон «выход» был отложен на год из-за бурного романа, вдруг закрутившегося у самой ее матери. К общему восторгу сплетниц вдовая и всего-то тридцатидевятилетняя графиня без сына-наследника титула всего лишь после месячного знакомства вышла замуж за полное, в их понимании, ничтожество – бывшего профессионального певца Эдмунда Фелпса. Брак этот еще более усугубил раскол между матерью и дочерью из-за отложенного на год долгожданного представления Фрэнисис Энн при дворе, которое стало «немыслимым» в понимании миссис Тейлор на фоне вступления вдовствующей графини Антрим в столь «унизительный союз». Лед в отношениях между ними разве что только начал понемногу таять к тому вечеру, когда мать свела дочь у себя за обеденным столом с лордом Стюартом.

Низкорослый, но считавшийся миловидным отставной генерал с репутацией галантного кавалера, одаренный баронским титулом по случаю назначения послом в Вене в 1814 году, был старым добрым знакомым леди Антрим. На первый взгляд он Фрэнсис Энн ничуть не впечатлил: «…на вид потасканный, да и зубы, похоже, вставные», – вот и весь ее письменный ответ на вопрос матери о том, какое впечатление на нее произвел его превосходительство. Однако с каждой новой встречей он рос в ее глазах, на что, похоже, и была решительно настроена леди Антрим. Фрэнсис Энн стала регулярно встречать его на Брутон-стрит при утренних визитах к матери. Он же «позаботился» сопроводить ее на долгожданное представление при дворе 26 февраля: развлек беседой и проводил до кареты. И, поскольку его светлость был исправным завсегдатаем всех балов и собраний, в первые недели того сезона их регулярно видели танцующими вместе и у Альмака, и во всех прочих местах.

Неизбежно по всему городу вскоре кругами разошлись слухи о скорой помолвке, но до ушей подзабытой всеми миссис Тейлор они дошли с запозданием через первое из серии анонимных писем, доставленных ей на дом в Уайтхолле простой почтой. Содержание нежданного послания ее весьма встревожило. Перспектива брака племянницы с лордом Стюартом ей решительно не нравилась: он был слишком стар для восемнадцатилетней Фрэнсис Энн; у него имелся сын-наследник всего пятью годами моложе ее племянницы; и вдобавок ко всему она прекрасно помнила ходившие во времена помолвки его сестры в светском обществе слухи о проклятии безумия, преследовавшем их семью. Ее тревога лишь возрастала, когда за первым письмом последовали еще три письма со все более удручающими сведениями. После четвертого из них анонимный автор [25] в полной мере убедил миссис Тейлор не только в оправданности собственных опасений, но и в том, что ее племяннице грозят всяческие беды, красочно их живописав. Его светлость, сообщалось в последней анонимке, не только человек распущенных нравов и развязных манер, но и пребывает в настоящей момент в крайне стесненных денежных обстоятельствах.

На карикатуре 1819 года лорд-канцлер пытается выгрести против ветра, надуваемого «ангелами-хранителями» (матерью и тетей) Фрэнсис Энн Вейн-Темпест, и доставить к берегу «бухты Брака» их с лордом Стюартом шлюпку