Читаем Эпоха религиозных войн. 1559—1689 полностью

Бенедикт Спиноза (1632–1677) был еще более противоречивым мыслителем, чем Гоббс. К сожалению, его отнюдь не ортодоксальные взгляды не могут быть разобраны без гротескных нападок на них. Его философская система весьма абстрактна. В отличие от Монтеня, Паскаля и Гоббса он писал в стиле далеком от понимания простыми людьми и получения удовольствия от прочтения. В своих изречениях Спиноза старался объединить метафизику средневековой схоластики с математическими методами науки XVII в. Его «Этика» представляет собой серию геометрических терминов. Спиноза прожил жизнь человека, отвергаемого своим обществом. Он родился в Амстердаме, был сыном торговца-еврея. В детстве протестовал против законов амстердамского еврейского общества, учил латынь и несколько современных языков, чтобы иметь доступ к наукам XVII в. В 1656 г. синагога объявила его еретиком и отступником. После этого Спиноза отказался от всех религиозных сект. В Голландии кальвинисты объявили его атеистом. Но он смотрел на жизнь через большие оптические линзы и стал профессором Гейдельбергского университета, обеспечив своим преподавателям интеллектуальную свободу. И, несмотря на произошедшие события, он не был затворником. Его «Богословско-политический трактат», изданный в 1670 г., провозглашал свободу мысли в противовес голландскому кальвинистскому духовенству. Он готовил к публикации «Этику» в Амстердаме, но в тот момент оппозиция была столь сильна, что книга так и осталась в рукописи до смерти Спинозы. Почему мыслителю было так сложно противостоять своим противникам?

Спиноза был очень религиозным человеком, но его понимание Бога отличалось от ортодоксальных взглядов протестантов и католиков более, чем скептицизм Монтеня от материализма Гоббса. Его не удовлетворял декартовский или гоббсовский метод отделения метафизики от физической природы и объяснения только последней. В противовес этому он объединил метафизику и физику, считая природу неделимым целым. Поэтому он определил философию как знание союза человеческого ума и природы, включающего в себя все мысли и думы, объединяющего тело и дух. Для него все в природе было атрибутом божественного, ничто не было отделено от Бога, и Он не мог быть постигнут без Своих созданий. Бог определял все в человеке, как и все в природе. Спиноза не был фаталистом, его точка зрения на возможности человека намного более жизнерадостна по сравнению с воззрениями Кальвина, Паскаля или Гоббса. В своей философии он утверждал, что большинство людей довольны своим положением, но один может управлять другим, и это учит нас, как управлять.

Величайшая цель человека для него — это любовь к Богу, которая дает возможность познать красоты Вселенной и преодолеть все пагубные влечения. Поэтому несложно понять, почему люди называли «Этику» атеистической книгой. Бог Спинозы не мог выглядеть антропоморфным. В его пантеистической системе не находилось места для иудейской или христианской концепции передачи небесной веры через скрижали или чудеса, в ней нет места для веры в небесное прощение и наказание. Его еретическое для того времени мнение было слишком рационально для XVII в. и слишком мистично для XVIII. Первыми, кто по достоинству оценил идеи Бенедикта Спинозы, стали романтики XIX в., такие как Гете и Шелли. С этого времени он был включен в пантеон величайших философов.

Локк

Всех вышеперечисленных мыслителей можно назвать одинокими бунтовщиками. Гоббс работал над политической теорией, с которой упорно не соглашались его читатели, в то же время Монтень, Паскаль и Спиноза агитировали людей с помощью своих моральных аргументов, но так и не смогли убедить их в своей правоте. Наш последний философ, англичанин Джон Локк (1632–1689), был более удачлив. Его философия сформировалась под воздействием идей Славной революции (1688–1689); а его моральные установки соответствовали требованиям его читателей конца XVII в. Разработанная Локком концепция человека удачно дополняла идею физической природы Ньютона.

Перейти на страницу:

Все книги серии Хроники военных сражений

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука