Эпоха роста. Лекции по неокономике. Расцвет и упадок мировой экономической системы

Итог, который подводит Истерли в своей книжке: сразу после Второй мировой войны экономическая наука озаботилась по разным причинам (в том числе в силу противостояния двух социально-экономических систем) проблемами роста отсталых государств. С тех пор были опробованы самые разные рецепты, выдвинуты различные теории, и все они оказались на практике недееспособными.

Истерли приводит пример: модель Харрода – Домара, экономического роста, связывающая объемы выпуска в краткосрочном периоде с объемами инвестиций. Сам Евсей Домар, который к тому времени остался единственным живым из пары, разработавшей модель, отказался от нее в 1959 году. Он счел ее неправильной, непродуктивной и не соответствующей реальности. При этом модель до сих пор используется в рассуждениях, в размышлениях, в практике международных финансовых организаций, в практике прогнозирования. Потому что все равно ничего другого нет.

Я отчасти представляю себе, какие модели использует российский Минэкономразвития. Эти модели построены на модифицированной модели Харрода – Домара. Многие наши прогнозы, и не только прогнозы, но и практические действия, построены на модели, от которой сам автор отказался в 1959 году. Более того, Истерли говорит: в какой-то момент про эту модель теоретики полностью забыли и перестали обсуждать, но в практике она осталась. Не было никакого другого подхода, который бы как-то решал проблему. Поэтому мы до сих пор действуем в соответствии с моделью Харрода – Домара.

Почитайте, что пишут про нашу экономику, чего мы добиваемся. Мы все время ищем инвестиции. «Приток инвестиций – это благо, отток капитала – это плохо» – так говорят наши руководители и наши экономисты. Главный предлог нашего вступления в ВТО – это привлечет в нашу страну инвестиции. Появятся инвестиции – начнется рост. Есть модель, которая это обещает; она давно дискредитирована, автор от нее отказался сам, но в мире ничего другого нет.

Модель не работает как в краткосрочном периоде (в варианте Харрода – Домара), так и в долгосрочном (в варианте Роберта Солоу). С 1945 года по сегодняшний день прошло 69 лет. Многие страны пытались развиваться с помощью инвестиций. В развивающиеся страны были вбуханы огромные инвестиции. Моделью предсказано, что там должен наблюдаться рост; более того, модель предсказывала не только рост, а сближение уровней дохода на душу населения в бедных и богатых странах (модель Солоу). Фактически же (это отмечено во всех книгах) разрыв в уровне подушевого дохода между бедными и богатыми странами увеличивается. Причем если в 1950- 1960-е годы можно было выделить три группы стран – бедные, средние и богатые, то на сегодняшний день большинство стран со средним доходом оказалось в бедных. Некоторые страны со средним доходом смогли прорваться в богатые, но это единичные случаи. И сегодня у нас есть либо бедные, либо богатые страны, серединки почти нет. Никакой конвергенции, на которую рассчитывали, не произошло и не происходит.

Есть много интересных примеров. Почему была такая вера в инвестиции? Все знают, что такое производственная функция?

Y = F (К, L)

Выпуск Y зависит от двух факторов производства – от капитала К и труда L. Функции так устроены, что если у вас мало капитала, то добавление капитала, даже небольшого, должно вызывать очень бурный рост выпуска У. Отсюда и речь об инвестициях. В бедных странах мало капитала, туда надо его добавлять, тогда там начнется быстрый рост, а потом, когда структура подойдет к структуре богатых стран, бедные страны превратятся в богатые. Простые и незамысловатые рассуждения.

В 1990-е годы Роберт Лукас посчитал (это широко известный пример): если при использовании такого подхода мы возьмем Индию с ее уровнем капиталовооруженности труда, с ее объемом выпуска, то она должна была бы в 1980-е годы обеспечивать прибыль на капитал в 58 раз больше, чем в развитых странах. Инвестиции в Индию делались, достаточно высокие нормы прибыли кое-где есть, но искомой прибыльности не наблюдалось: ни в 58, ни в 30, ни в 20 раз. Вполне нормальные уровни прибыли, немножко, может быть, превышающие общемировые, но не в разы. И главное, никакого потока инвестиций. Наоборот, большинство инвестиций из развитых стран направляется в развитые же страны.

Точно так же это было посчитано по странам на разных временных промежутках. Взяли ретроспективно данные, скажем, по США, проверили их на истории США. По модели получается, что, скажем, в середине XIX века в Соединенных Штатах уровень дохода на капитал должен был составлять 100%, соответственно и ставка процента должна быть где-то в этом районе, что никогда не наблюдалось фактически.

На помощь модели было брошено мощное оружие: понятие человеческого капитала. Стали говорить: важен не просто физический капитал, важен совокупный капитал, в том числе и человеческий. В развивающихся странах мы делаем инвестиции в физический капитал. Там не хватает инвестиций в человеческий капитал, и поэтому это все не работает.