Эпоха роста. Лекции по неокономике. Расцвет и упадок мировой экономической системы

Итак, в каждой из рассматриваемых нами стран есть своя валюта [10]. В Стране 1, что было бы естественно, доллар, а в Стране 2, например, вполне уважаемая валюта, тугрик. Соотношение между двумя валютами (курс тугрика к доллару) должно быть установлено таким образом, чтобы человеко-час в бедной Стране 2 оценивался как минимум в четыре раза дешевле, чем в богатой (табл. 3). Тогда можно будет торговать.

Торговля с развитой страной приводит к обострению политических противоречий в элите развивающейся страны, которая разделяется на компрадорскую и национальную.

Если курс будет таким, что соотношение один к четырем по затратам труда выполняется в точности, то вскоре выяснится, что развивающейся стране больше невыгодно производить ткань и утварь, потому что теперь, чтобы купить две единицы ткани, ей надо затратить 8 человеко-часов: сделать зерно, продать и купить эквивалент. А внутреннее производство обходится в 10 (табл. 4). То же самое с утварью, только здесь невыгодность собственного производства еще более заметна.

Таблица 4. Страна 2. Сравнение затрат на производство единицы продукции собственными силами и на покупку в обмен на зерно

Собственное производство Обмен на зерно Разница Страна 2 Страна 1

Итак, если началась торговля, первыми сворачиваются самые развитые отрасли. Если у Страны 2 есть металлургия, то она свернется первой. И по мере расширения торговли будут сворачиваться все остальные менее развитые отрасли.

У этого явления есть два названия, возникшие независимо.

Более раннее – это так называемый эффект Ванека – Райнерта. В списке литературы есть книга экономиста Эрика Райнерта, где этот эффект описан. Я тоже ему дал свое название в свое время, а потом прочел у Райнерта, что этот эффект уже открыт. Но на примере Советского Союза для меня был очевиден другой аспект этого явления, поэтому я назвал его «инверсия элит».

Есть развивающаяся страна на каком-то уровне развития. Есть отсталые сферы, а есть передовые, более технологически развитые сферы. Люди, которые развивают передовые технологические сферы, в развивающейся стране имеют больший вес и значение. Но когда вы начинаете взаимодействовать с развитой страной, они первые попадают под удар. Элита переворачивается, и те, кто были первыми, становятся последними.

На примере Советского Союза это было хорошо видно. Кто в СССР считался элитой? Оборонный комплекс, космос, ученые в разных ипостасях: Академия наук, Госкомитет по науке и технике. Высоко ценилось станкостроение. Высоко стояло машиностроение в широком смысле. Именно оттуда в основном брались кадры высших чиновников, не из сельского хозяйства. М. Горбачев в данном случае исключение. Люди вокруг него были для Горбачева проблемой: он из сельского хозяйства, а они все из других, более продвинутых сфер.

После начала взаимодействия с развитой страной по инерции эти люди остаются верхушкой элиты, но экономически они находятся уже в подвешенном состоянии. И чем дальше развивается процесс взаимодействия, тем сильнее и сильнее они теряются. Кто у нас сегодня главный человек после президента? Игорь Сечин, руководитель «Роснефти». В Советском Союзе нефтяникам говорили: «Молодцы, хорошо работаете, спасибо!» Но решали все поначалу другие люди [11]. А потом все стало меняться очень быстро.

В нашем примере экономически значимые позиции приобретают производители зерна – региональные помещики и латифундисты, а не жители городов с их ремеслами и зачатками промышленности.

Почему я считаю, что это важно – говорить именно об инверсии элит? Потому что это предопределяет политические процессы, которые происходят в любой развивающейся стране по мере того, как она расширяет взаимодействие с развитой. Люди ощущают себя элитами, но начинают терять свои экономические позиции. Их естественная реакция – остановить процесс. Эти элиты выступают противниками взаимодействия, противниками перемен, а так как они в общественном сознании все еще элиты, то могут поднять и повести за собой народные массы.

Поэтому процесс инверсии элит все время приводит к политической нестабильности. Всегда находятся слои, которые теряют свое привилегированное положение и готовы бросить клич и профинансировать восстание за возврат к «старым добрым временам».