Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Сформировавшаяся на основе: 1) земельного фонда родовых владений; 2) движимого имущества, fć, включавшего торговые накопления и военную добычу, поступления от различных межродовых платежей — baugar (и служившего в свою очередь источником для таких платежей); 3) наконец, земель, приобретенных в обмен на движимость, — собственность, eign. внутри семейного ядра родового коллектива передавалась из поколения в поколение как fadurerfd — «отцовское наследство»; какая-то часть ее могла перейти в порядке дарения (gjaferfd); обмен собственностью между родами осуществлялся и в виде выкупа за приданое невесты — mund. Все эти форм и движения ценностей позволяли сохранять единство клана, его экономической базы и прочность совокупности его прав.

2.2. Градации

Центральным субъектом скандинавского обычного права, восходящего к эпохе викингов и кодифицированного в X–XIII вв., был ódalsbóndi, одальсбонд, глава самостоятельной семьи, хозяин усадьбы, полноправный владелец одаля (Гуревич 1977: 157–178). Именно он служит эталоном при характеристике свободного и правоспособного человека, обозначаемого в судебниках также словом madr — «муж» (которое в сагах употребляется и в более узком значении — «человек конунга» «королевский вассал» — ср. G., 76, 77,78 и, напр., Olafs saga ins helga, 96; подобная эволюция косвенно свидетельствует об одном из направлений общественного развития).

Bóndi, buandi, bóandi (от bu — «жилье, усадьба, хозяйство, двор») в рунических надписях употребляется изредка также в значении «муж, супруг» — maki (Мельникова 1977: 185–186); наиболее точным переводом этого термина, обычно понимаемого как «общинник», было бы «домохозяин» (т. е. от усадьбы, двора, хутора как основного структурного звена правовой сферы, «фокуса» реализации юридических норм). «Парный» термин для обозначения жены — kona — позволяет предположить в архаической лексике изначальное обозначение супруга притяжательной формой konung (ср. Konr ungr, Rigsthula, 41,43, юный кон), перекликающиеся с титулованием «князем, молодым князем и княгиней» новобрачных в русской народной свадебной традиции (Чижикова 1989: 183.189); в исконной и завершенной социальной норме у каждой «коны» был свой «конунг».

Двор, полный родственников, домочадцев, рабов, закрепляет социальный статус бонда, обозначаемого в этом случае термином fuller bónde — «полный бонд». Однако основные элементы этого статуса распространяются и на малоимущего бонда, «работающего в одиночку» (einvirki), и на бессемейного бобыля (ein(h)loyprmadr). Все градации крестьянского статуса охватывало собирательное понятие kari (спектр значений: «крестьянин», «мужик», «парень»), Karlfolk ok sva jarla — «карлы и их ярлы», «простонародье и знать» — формула саг, сжато передающая представления об общественной структуре. Корень — karl-, сохраняющий, в отличие от bóndi, некий уничижительный оттенок, стал продуктивным и за пределами крестьянской среды, точнее — над нею: словом huskarlar, обозначавшим изначально работников, «дворовых», в рунических надписях эпохи викингов на званы королевские дружинники (Мельникова 1977: 186, 188).

Бонд, будь он «полным» или «одиночкой», принадлежит к автономной крестьянской общественной структуре, когда она иерархически замыкается на домохозяина, когда вся полнота прав и власти в доме принадлежит тому, кто занимает в этом доме ondvegi, почетное хозяйское сиденье (G., 35,266; F., X, 2,8). Высшим воплощением этой полноты крестьянских прав стала категория stór bóndi, «могучих бондов», представляющая собой не только особый социальный тип (Гуревич 1977: 245), но и одну из ведущих сил эпохи. «Могучие бонды», опиравшиеся на крупные наследственные земельные владения, многочисленные собственные семьи (включавшие домочадцев, зависимых работников и слуг, рабов), обладавшие разветвленными родовыми связями в округе наряду с потомственной родо-племенной знатью, tignir menn (хавдингами, херсирами, ярдами, «малыми конунгами»), выступали своего рода «узлами прочности» социальных связей.

Таблица 4. Народное и дружинное вооружение XIII в.

Они в состоянии были выставить собственные вооруженные силы, организовать военный поход или торговую экспедицию, как Оттар в IX в. (King Alfred's Orosius Periplus), Брюньольв в X в. (Сага об Эгиле, 32), Торир Собака в XI в. (Сага об Олаве Святом, 123). Они были если не постоянными участниками (хотя в молодые годы случалось и такое), то организаторами походов викингов; они же выступают во главе наиболее упорного сопротивления королевской власти, утверждавшей в северных странах новые порядки и новую религию (Олав Святой при Стиклестаде в 1030 г. пал от рук именно «могучих бондов», Торира Собаки и Кальва Арнарсона).