Эпоха возрождения

Прошло минуты две, прежде чем она напилась и отпустила горло Чёрного. Затем спрятала лицо на его груди и затихла. Капюшон повернулся к нам. Как–то так получилось, что лицо, скрытое за ним, мы так и не увидели. А оно есть вообще лицо–то, или ткань прямо к черепу приросла?

— Благодарю вас за помощь. Надеюсь, мы ещё встретимся, — спокойным голосом сказал потрошитель.

И пошёл. А мы стоим столбами — вслед ему смотрим.

— Расплатись, как было уговорено, — бросил он кому–то, выходя из комнаты.

— Всенепременно, не извольте беспокоится, — услышали мы ответ.

Чёрный направился к центру рекреации, где уже из теней формировался портал. А к нам в комнату почти вбежал невысокий одетый в несуразные на мой взгляд одежды зеленого цвета с золотой вышивкой: длиннополый кафтанчик, коротковатые штанишки, демонстрирующие то ли высокие берцы, то ли сапоги со шнуровкой. А на голове цилиндр того же цвета, из–под которого торчали ярко–рыжие лохмы. Лицо тоже было примечательным — несуразно большой нос и сильно разросшиеся, я бы сказал кустистые, брови над ярко–зелеными глазами.

— Лепрекон, — ахнула Элис.

Тот сразу заулыбался, демонстрируя золотые коронки.

— Здравствуйте, Леди, отважный рыцарь, времени совсем немного — нужно успеть в теневой портал. Он такой нестабильный — всё норовит схлопнуться раньше времени. Вот плата за труды, — лепрекон бросил к нашим ногам по большой монете. — В руки не даю, чтобы не осталось следов в логах. А так — нашли, и нашли. Да, с квестом по фрагменту карты не затягивайте. В моём горшочке ещё много монет, и у них есть разные свойства. Вам понравится, обещаю. Всего доброго.

Лепрекон развернулся и поспешил выйти из комнаты.

— Постойте, — крикнул я ему вслед, как будто кто–то пнул меня под сраку, — Как нам вернуться домой?

— Ох, простите старика, — при этом глаза лепрекона сверкнули лукавством, — запамятовал. Держите. Вы же в партии, одного хватит.

И к нашим ногам упал свиток. Чует моё сердце, что–то зажал старикашка, стопудово. Я наклонился и подобрал монету вместе со свитком.

— Тарр, молчи! Только молчи, ни слова! — Элис взволновано затараторила. — Сейчас прилетим в город, выйдем в офф, и я тебе позвоню. Ты только в сети никаких запросов не делай, ладно? Отследят же, блин. Тарр, ты чёртов счастливчик, дай я тебя поцелую. И ещё раз, и ещё. Активируй уже портал. Полетели уже…

Глава 13

Утро добрым не бывает. Это известно всем на русскоязычном пространстве. Исключения случаются, но так редко, что память о них только усиливает недобрость очередного сегодняшнего утра. Особенно, когда оно началось с выбора — попить кофе или побриться. А если учесть, что небритость уже четырёхдневная, и ни при каком допущении не похожа на гламурную, выбор очевиден. Хотя, чуть позже признан ошибочным. Головной мозг, перегруженный событиями прошлых дней, просыпаться не захотел, а спинной, взявший на себя управление рукой, пару раз перепутал сигналы и, как результат, порезы на лице не добавили мне настроения. А тут еще дождь, пусть и мелкий, но нудный, а главное мокрый. Капюшон куртки, накинутый на голову, от всех капель не спасал. Мне бы вот такой, как у Чёрного, вот там капюшон так капюшон, за всё время лицо своего квестодателя я так и не увидел, как не старался. Даже, когда его вампирша кусала.

Перейдя через дорогу и перепрыгнув мутный поток, бежавший прямо по плитке тротуара, игнорируя специально сделанный для него водосток, я оказался в двух шагах от крыльца своей конторы, на котором уже стояли, вот досада, первые посетители. И это за полчаса до открытия, за полчаса! И если, пожелав побыстрее спрятаться от дождя, сейчас подняться на крыльцо и позвонить в закрытую дверь, то значит, прощай вожделенный кофе и неспешная подготовка к рабочему дню. Сразу начнётся: «А может откроете? Дождь же идёт! Да, мы быстро, нам на пять минут всего! Только…». Придется обходить дом, чтобы войти в контору с черного хода. А это шагать по лужам еще пару минут

— Прр’ивет, Рр’услан, — обладательница забавного, бесюче–жизнерадостного в это хмурое утро, говора подхватила меня за руку. — Пойдём, пойдём. Нам не прр’остят, если все эти рр’ание пташки завалятся в конторр’у вслед за нами.

Я скинул с головы мешающий обзору капюшон, как только Чёрный в нём постоянно ходит. И нарочито хмурясь посмотрел на довольно высокую девушку с копной красно–рыжих кудрявых волос, одетую во всё красное: пальто, шарф, сапожки. И даже зонт, которым она меня заботливо укрыла от дождя, был вызывающе красным.

— И тебе привет, Рыжик, — буркнул я в ответ, — Ты сегодня решила заменить нам солнышко? И как тебе удаётся быть такой яркой и жизнерадостной по утрам? Это же просто возмутительно, издевательство какое–то над моим мозгом.

Девушка довольно улыбнулась:

— Ты не меняешься, Рр’ус. Как выдашь что–нибудь такое, так и думай потом — то ли послал, то ли комплимент сделал. Нет бы прр’осто — Юлечка, как я рр’ад тебя видеть.

— А я разве не так сказал? — сделал я удивлённые глаза. — Конечно, рад, ты же знаешь.

— Бука ты, Рр’услан, — деланно обиделась Юля, — женщине это надо повторять постоянно.