Эпоха XX съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году

Далее стороны похвалили организацию VIII съезда КПК и отметили, что корейские коммунисты могут почерпнуть из его решений много полезного. Ким специально подчеркнул, что у КПК имеется большой опыт самостоятельности, а у ТПК его нет, и поэтому она, будучи в прямой зависимости от Москвы, слепо копировала опыт КПСС, имея в виду культ личности Сталина. Таким образом, в его трактовке выходило, что в сложившейся ситуации виноваты не лояльные ему корейские левые радикалы, а непосредственно Советский Союз.

Члены советской делегации вновь подчеркнули, что руководители КПСС вместе с китайскими коллегами будут и впредь поддерживать Ким Ир Сена, но хотят, чтобы он лично возглавил критику и устранение выявленных недостатков в отношении значительного числа кадровых работников, являющихся «честными коммунистами». Ким согласился с высказанным пожеланием и заявил, что сделает всё от него зависящее для устранения негативных явлений. Микоян попросил, чтобы всё высказанное в ходе данной встречи Ким Ир Сен повторил на пленуме. Северокорейский руководитель согласился с этим и также заявил, что осознаёт ответственность за создавшееся положение и не допустит повторения таких ошибок.

В заключение члены советской делегации спросили, что им передать в Москву. Ким Ир Сен отметил, что полностью согласен со всеми советами ЦК КПСС и КПК. КПСС является для него непререкаемым авторитетом и все её советы он всегда будет принимать как руководство. Он также заверил, что ошибки, подобные тем, что были допущены в последнее время, больше не повторятся.

Лидеру КНДР пожелали поддерживать более тесную связь с ЦК КПСС, дабы Москва была объективно информирована о положении дел[630]. Во время беседы Микоян, наверняка стремясь заручиться после возвращения в Пекин благорасположением Мао Цзэдуна, рекомендовал принять положительное решение по вопросу освобождения из заключения Пак Ир У. Ким Ир Сен пообещал, что в ближайшее время это будет сделано[631].

Из всего вышеизложенного становится понятным, что Ким Ир Сен, стремясь не допустить на предстоящем пленуме «неожиданностей» со стороны московских и пекинских «друзей», готов был пообещать всё, что угодно.

23 сентября в 9 часов утра пленум ЦК ТПК начал работу. Судя по содержанию телеграмм, отправленных от имени Микояна в Москву, и воспоминаниям Мухитдинова, всё прошло по заранее оговоренному сценарию. На Пленуме присутствовали делегации КПСС и КПК в полном составе, но никто из «гостей» не выступил. Ким Ир Сен сделал «правильный» доклад, ораторы в прениях поддержали заранее согласованное с руководителями делегаций предложения, внесённые от имени президиума ЦК ТПК. Допустили даже одно выступление от оппозиции, которое озвучил заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК Пак Хун Ир, предложивший освободить от занимаемых должностей ближайших соратников Ким Ир Сена: Пак Ден Ай[632], Пак Кым Чера и Ким Чан Мана. Северокорейский лидер, играя перед советскими и китайскими гостями в демократию, пообещал «разобраться»[633]. Пленум принял по его докладу резолюцию, заранее согласованную с Микояном и Пэн Дэхуаем[634]

Заседание завершилось к 13 часам, после чего состоялся обед с участием советской и китайской делегаций. Через два часа делегация КПСС вылетела из Пхеньяна и в 17 часов по пекинскому времени прибыла в китайскую столицу[635].

Однако ситуация развивалась отнюдь не по предполагаемому в Москве и в Пекине сценарию. Руководство КПСС несколько дней ожидало, когда же из Пхеньяна придёт сообщение о том, что постановление пленума ЦК ТПК опубликовано в полном объёме в северокорейской печати. Член советской делегации Пономарёв, следивший из Пекина за ситуацией в КНДР, 26 сентября отправил в Москву телеграмму, с тревогой отмечая, что в северокорейской печати постановление не появилось.

Почувствовав неладное, Пэн Дэхуай (который, видимо, также сообщил Мао Цзэдуну об «успешном» завершении поездки), по словам Пономарёва, предложил подождать ещё день. Если постановление не будет опубликовано, то следует послать телеграмму руководству ТПК с «напоминанием». Если же и после этого реакции не последует, руководителям делегаций КПСС и КПК следует вновь посетить Пхеньян для «исправления положения» – причём, если потребуется, собрать уже не пленум, а съезд ТПК. Пономарёв ответил, что передаст это предложение в ЦК КПСС и будет ждать ответа[636].

Первая страница чернового наброска выступления Микояна на Президиуме ЦК КПСС о поездке в КНДР (ГАРФ)

Вскоре после этого переводчик китайской делегации Ши Чжэ сообщил ему, что ЦК КПК имеет информацию о том, что Ким Ир Сен во время пребывания советской и китайской делегаций в Пхеньяне сказал своим единомышленникам – их приезд означает «вмешательство двух старших братьев» во внутренние дела ТПК[637].

В Москве и Пекине в тот момент наверняка поняли, что Ким Ир Сен ничего больше в угоду им не сделает, сидит в Пхеньяне «крепко» и повторить «сентябрьский визит» вряд ли позволит.