Эпоха Закатного солнца (СИ)

Решив не останавливаться на ночлег, Питер продолжил свой путь ночью. Это было страшное место, жуткое, потому король прислушивался к каждому шороху, не спуская руки с эфеса меча. Ему слышались завывания, но он не видел никого, даже призраков. Ему мерещилось, что за ним следят, неприятный холодок бегал по коже, но по тропе шел лишь он с конем. Ночь унесла с собой все страхи, и уже к утру Умбар вывел Верховного короля Нарнии к окраине Валинора.

Он гнал наперегонки с солнечными лучами, пока не достиг стоящей на воде столицы странны эльфов. Все так же стекали водопады в озера с городских стен, а улочки были соединены мостами. Во дворце Певенси встретили тепло, Лотриан, ставший теперь генералом валинорской армии, занимался с новобранцами во внутреннем дворе замка, и первым увидел своего нового друга.

— Ваше Величество, — учтиво поклонился эльф, прежде чем обнять по-дружески Питера. — Еще не зажило? — он обратил внимание на то, что нарниец слегка поморщился.

Рана уже не болела так сильно, как в первые дни, но отдавалась на резкие и неаккуратные движения тянущей болью, чего Питер не мог скрыть, даже если бы очень хотел.

— Уже намного лучше, — коротко ответил Певенси. — Я вижу, тебя повысили в звании.

— Это неофициально пока, — смутился Лотриан. — Ты, наверное, хочешь увидеться с королевой, а я тебя задерживаю тут.

— Минутная задержка еще никого не убивала, — коротко ответил Питер, попрощавшись с эльфом, и поднялся по ступеням в замок.

Его проводили в тронный зал. Огромный просторный зал ничуть не изменился с его последнего пребывания здесь, лишь был приукрашен. Высокие мраморные колонны, большие витражные окна, и огромное количество светильников. Только одно разительное отличие попалось на глаза нарнийцу, в конце зала на постаменте стоял один трон, вместо двух.

— Надеюсь, ты не думал, что я кинусь к тебе на шею, стоит тебе появиться здесь? — женский суровый голос прозвучал откуда-то сзади, заставив Питера обернуться.

— Вовсе нет, я ведь подонок. — С доброй улыбкой ответил Питер, смотря на Тиарет.

Она ни капли не изменилась, может только стала чуть ровнее держать осанку, чтобы не упала корона, и носить разные платья, вместо кожаных военных одежд. На шее ее висела тонкая митрилловая цепочка с грубо отесанным аметистом. Тиарет всем сердцем ждала его возвращения, и потому она не смогла долго оставаться холодной.

Кинувшись в объятия к Питеру, девушка, наконец, почувствовала, что ей стало легко дышать. Трудно было поверить, когда Лотриан и остальные вернулись в Валинор без Питера, что он отправился в Нарнию, а не погиб в бою. И теперь, когда она видела его своими глазами, и чувствовала тепло его тела, дышать стало гораздо легче.

— Я думала, ты погиб, — тихо проговорила аин, уткнувшись носом в рубашку, — думала, больше никогда не увижу тебя.

Питер не мог сдержать улыбки. Он нежно поцеловал девушку в висок, стараясь не нарушать момент. Как же ему хотелось, чтобы в Нарнии все было хорошо, и груз ответственности на плечах не мог пошатнуть это тихое счастье. Только реальность была гораздо суровее, пусть и могла подождать несколько минут.

— Как надолго ты останешься здесь? — Тиарет задала вопрос, что волновал ее больше всего, не ведая, что попала в самую суть постоянных волнений Питера.

— Это очень хороший вопрос, — ответил Певенси, одарив девушку слабой улыбкой, — который может подождать еще пару часов.

Питер по-мальчишески задиристо подхватил Тиарет за бедра и поднял над землей. Пустующий зал тут же наполнился звонким девичьим смехом вперемешку с визгами, и если бы кто-нибудь их заметил, то не сразу бы смог сказать, что это два серьезных правителя разных государств.

Они закончили дурачиться, когда в тронном зале появилась вдовствующая королева-мать, и отскочили друг от друга, словно ошпаренные кипятком, чувствуя неловкость и смущение, как пара застуканных подростков. Наанис смерила дочь, а затем и Питера серьезным взглядом, едва ли перебарывая желание улыбнуться. Ей вдруг вспомнилось, что когда-то они с Руатером точно так же веселились, забывая все на свете, прячась по углам замка. Они были молоды и наивны, и голову им кружили нежные чувства. Это было так давно, еще задолго до появления Тиарет, их единственной дочери.

— Amme, (эльф. Мама) — чуть склонив голову, поприветствовала Тиарет женщину, ощущая как жар поднимается по ее телу, а щеки начинают гореть от смущения.

— Veduil’er. (эльф. Приветствую) — благосклонно ответила Наанис дочери и королю Нарнии.

— Mae govannen! (эльф. Рад встрече!) — проговорил учтиво Питер, чем приятно удивил обеих дам.

За время их военного похода и пребывания на северном пределе Питер успел поднатореть немного в валинорском, выучив несколько фраз, которые однозначно могли бы ему пригодиться. Не обошлось, конечно, без помощи Лотриана.