Эпопея советско-финской Зимней войны 1939— 1940 годов. Сухопутные, воздушные и морские операции

За 14-мильным участком фронта между озером Суммаярви и болотом Мунасуо находились пять бетонных бункеров, включая современный «Поппиус», располагавшийся чуть западнее дороги на Ляхде, и «Миллион» – в полумиле дальше на запад. Все пять были сильно повреждены еще до массированного обстрела 11 февраля. Три старых бункера, построенные в начале 1920-х годов, оказались практически бесполезны. Гарнизон каждого из двух более крупных укреплений составлял взвод из 36 человек, но некоторые из амбразур были уже непригодны для боя. Помимо постоянных укреплений, здесь находилось несколько земляных и деревянных пулеметных гнезд, а также обычные стрелковые позиции, большинство из которых было уничтожено во время артподготовки. Линия снабжения на данном участке проходила на расстоянии от полумили до мили позади передовых позиций. Для обороны всей линии фронта протяженностью около 1,5 мили имелось лишь крайне неукомплектованное подразделение майора Линдмана, второй батальон JR-9, сокращенный примерно до трети своей обычной численности в 1000 человек. Были задействованы все три стрелковые роты: рота лейтенанта Эрикссона на западе, рота лейтенанта Ханнуса за болотом Мунасуо и рота лейтенанта Мальма в центре, у дороги на Ляхде¹⁸.

Карта 13. Прорыв линии Маннергейма

В то время как на всем Карельском перешейке одновременно действовали еще 18 советских дивизий и пять танковых бригад, наступление на участке дороги Ляхде началось в полдень по ленинградскому времени.

Оставив один полк в резерве, комбриг Алябушев приказал двум полкам своей 123-й дивизии начать хорошо отрепетированный штурм финских укреплений. Один из полков, численностью в несколько тысяч человек, был брошен против роты лейтенанта Эрикссона у бункера «Миллион», а другой двинулся на восточный сектор. Дорога на Ляхде и бункер «Поппиус» являлись целью батальона капитана Сороки, который поддерживали две роты танков. Рота тяжелых танков лейтенанта Хараборкина возглавила наступление на оборонительные сооружения финнов на высоте 65,5, в состав которых входил и «Поппиус». Однако немногочисленные, но стойкие бойцы из роты лейтенанта Мальма вели настолько эффективный огонь из поврежденных бункеров и уцелевших полевых укреплений, что смогли задержать продвижение пехоты капитана Сороки и легких танков. Штурм длился недолго, и через двадцать минут после его начала 3-я финская дивизия оптимистично доложила генералу Эхквисту, что атака русских отбита¹⁹.

Корреспондент Твардовский, следивший за ходом наступления с полкового командного пункта 123-й дивизии, отметил в своих записях крайнее напряжение тех тревожных часов. Когда один из командиров подчиненных подразделений медлил с отправкой своих солдат в атаку из-за того, что не заметил сигнальную ракету, командир полка сурово отчитал его по телефону, использов крепкое русское выражение: «… твою мать!» Через несколько мгновений после начала танковой и пехотной атаки – после шквала огня, который, казалось, ничто не могло выдержать, – финские снаряды неожиданно разорвались рядом с командным пунктом. Советские офицеры были поражены тем, что «сукины дети» все еще способны вести ответный огонь²⁰.

В бой вступил второй эшелон штурмового полка, а десятки танков прямой наводкой били по финским укреплениям. В ходе яростного боя было повреждено не менее четырех тяжелых танков, но в итоге последнее противотанковое орудие было разбито. Когда финны покинули один из небольших бункеров, завязалась кровавая перестрелка с применением ручных гранат. Поскольку солдаты обеих враждующих сторон были одеты в белые маскировочные халаты, сражение напоминало смертельную игру в прятки. Согласно их собственным донесениям, по меньшей мере одна советская пехотная рота потеряла во время штурма большую часть своих бойцов. Когда танки подошли вплотную к амбразурам «Поппиуса», гарнизон в конце концов оставил этот укрепленный пункт, чтобы продолжить бой на открытой местности. В 12:28 русские водрузили красное знамя на вершине захваченного бункера, ставшего ключом к данному участку боев, и – как потом показало развитие событий – ко всей линии Маннергейма к западу от озера Муолааньярви²¹.

Не имея достаточной артиллерийской поддержки, потрепанный батальон майора Линдмана был обречен. Почти половина личного состава была потеряна в ходе жестоких боев 11-го числа. Примерно через час после падения «Поппиуса» лейтенант Мальм, у которого не осталось противотанковых орудий и участок которого кишел десятками советских стальных монстров, приказал остаткам своей роты отступить к линии снабжения. К востоку от этого участка небольшая рота лейтенанта Ханнуса предотвратила атаку русской пехоты через болото Мунасуо, известное противнику как «долина смерти»; но и они были вынуждены отступить во второй половине дня, когда танки Т-28 обошли их с фланга по дороге на Ляхде. Бой за бункер «Миллион» затянулся до ночи; русские не раз брали его в кольцо, но всякий раз солдаты из роты лейтенанта Эрикссона отбрасывали их после решительных контратак²².