Эпопея Звёздные войны. Книги 1-33

Но с тех пор, как Крей покинула безопасные пределы своей лаборатории, она прошла через суд, устроенный ей Повелением, и поэтому она прореагировала только горьким сжатием губ. Она молча следила за тем, как Люк и другие подмешали в воду сироп, чтобы получить густую гиперсладкую смесь, взяла свою долю, когда антигравитационные салазки оказались слишком большими, чтобы войти в отверстие служебного коридора. Она двигалась так, словно каждый шаг, каждый вдох был для неё тяжким трудом, который ей требовалось исполнить, и не желала, заметил Люк, встречаться взглядом с Никосом.

– Слава Создателю, – возликовал Трипио, когда они повернули за угол и тусклые рабочие лампочки замерцали с потолка над головой. – Я уже начинал опасаться, что этот квадрант корабля вокруг отсека шаттлов тоже лишён энергии.

– Джавасы, вероятно, слишком запуганы песчаниками, чтобы подойти достаточно близко. – Люк свернул в боковой коридор, следуя вдоль главного водопровода.

– Пока, – заметила Каллиста; её голос исходил из пространства рядом с ним, словно она шла поблизости.

– Нравятся мне бодрые девушки.

Она пропела строчки из старой детской песенки:

«Пусть все будут счастливы, пусть все будут счастливы…», и Люк, несмотря на боль в ноге, рассмеялся.

– Должно быть, это сводит их с ума, – продолжала миг спустя Каллиста. – Песчаников. Если они так… так жёстко скованы традицией, как ты описываешь, то они должны ненавидеть то, что здесь все по-иному, нет ни дня ни ночи и охотиться можно только на стенах да в коридорах.

– С течением времени меня саму это возбуждает всё меньше и меньше. – Дверь в главную насосную была заперта. Трипио убедил программу замка, что ключ вставлен, и дверь со свистом открылась.

– Сломай-ка механизм, Никос, – тихо предложил Люк. – Ты права, Каллиста. Повелению я доверяю не больше, чем тому, что могу бросить этот корабль вверх и против ветра.

– Странно, – проговорил Потман, оглядывая маслянисто-чёрную корневую систему труб и клапанов, когда Люк подсоединил к главному механизму маленький портативный насос. – Пока я был штурмовиком, то никогда не думал об этом. Но теперь, оглядываясь назад, мне думается, что я так и не смог привыкнуть к жизни в коридорах, каютах, на кораблях и на базах. Я хочу сказать, в то время это казалось вполне нормальным. Только после того, как я пожил в лесу в Пзобе, я понял, как сильно мне это нравится, как сильно я тосковал по лесам и деревьям Чандрилы. Вы тоскуете по океанам, мисс Каллиста?

– Каждый день.

Стоящая в дверях Крей только прислонилась лбом к дверному косяку и ничего не сказала, наблюдая за тем, как Люк подсоединил самодельные силовые кабели к главным выводам, нажал кнопку. Раздался сухой, гудящий скрежет мотора, негромкий и визгливый на фоне более глухого, более спокойного стука главного насоса, который занимал половину открывшегося перед ними помещения. Люк с благодарностью выдохнул и убрал шланг маленького насоса.

– Вот так.

Он погрузил шланг в первый из баков с подсахаренной водой, наблюдая, как набухает и твердеет от давления смеси соединение между маленький насосом и большим.

Каллиста тихо воззвала к не обращающим внимания песчаникам, обитающим на участках над насосной:

– Вот вам, ребята.

Они накачали в запас воды песчаников почти двадцать галлонов концентрированной подсахаренной воды.

– Оставь, – махнул рукой Люк, когда Никос повернул от двери назад забрать портативный насос или унести ведра. – Мы не вернёмся.

– А, – промолвил Никос, вспоминая, что завтра к этому времени все тут превратится в ионные пары, и неодобрительно покачал головой: – Наверно, в меня запрограммирована чрезмерная аккуратность. – И в следующий миг искоса посмотрел на Крей, сообразив, что эта шутка может быть воспринята как критика – или просто как напоминание, что он был, по существу, набором программ, – но она сумела улыбнуться и впервые встретилась с ним взглядом.

– Я так и знала, что мне не стоило сдирать ту часть с одного из тех мойщиков стен 8Р-80.

С миг они стояли глядя друг на друга, поражённые и не совсем зная, что делать с её признанием, с тем, что она запрограммировала его, с тем, что он дройд… а затем она протянула руку и коснулась его кисти.

– Как думаешь, они станут возражать, если мы ввалимся к ним на вечеринку? – прошептала Кал-листа, когда они добрались до верха прохода. Шум из ангара шаттлов, где песчаники устроили свой штаб, доносился ужасный: стенания, кряканье, вой, вопли и лязг то ли механизмов, то ли оружия – палок? винтовок? – швыряемых куда попало. Время от времени они принимались завывать вместе. От этих завываний волосы вставали дыбом, они становились то громче, то тише, а затем совсем стихли и перешли в визг и грохот.

– Давай пересидим этот хай. – Люк прислонился спиной к стене, сознавая, что весь дрожит и что по щекам его градом катит пот, сверкая в холодных огнях коридора. Ему хотелось сесть, но он знал, что если сядет, то, вероятно, не встанет никогда. Он сознавал, что Каллиста рядом с ним, поблизости от него, словно она всего лишь невидима и позже снова станет видимой…

Он вытолкнул эту мысль из головы.