Эра дракона

«Содержание термина «северные территории» имеет в Японии узкое и широкое толкование. В узком смысле в состав северных территорий, согласно указу японского правительства от 1969 г., включаются несколько островов Курил…В широком смысле в границы северных территорий входят все Курильские острова и Южный Сахалин. При этом ультраправые круги Японии выдвигают претензии и на северную часть Сахалина, Приморье, Приамурье, а также южную часть полуострова Камчатка. Жесткая увязка японцами оказания финансовой помощи, значительного расширения экономического сотрудничества и подписания мирного договора между Россией и Японией с решением территориального вопроса сохраняется определяющей в политике японского руководства. В течение всего послевоенного периода эта проблема остается наиболее сложной в советско-японских отношениях»[550].

Официально Япония под «северными территориями» понимает несколько южнокурильских островов. Именно их она и настаивает вернуть себе. Разумеется, уступи мы их Японии, как запросы возрастут. «Причем ранее эти острова имели одинаковый статус с остальными Курильскими островами. Все Курильские острова перешли в 1875 г. от России к Японии и все вернулись назад в 1945 г. Отделение южных островов от остальных Курил есть плод крючкотворства японских дипломатов»[551].

Неуступчивый и долговременный министр иностранных дел СССР Андрей Андреевич Громыко оставил после себя воспоминания, в которых не забыл Японию и ее претензии на так называемые «северные территории». «Не все в Японии, — писал Андрей Андреевич, — выбросили из головы территориальные амбиции, представляющие собой анахронизм в японской политике по отношению к СССР. Потому одной из основных целей контактов и переговоров с руководящими деятелями Японии и сегодня остается внушить мысль: чем скорее избавятся от этих амбиций те круги, которые определяют политику Токио, тем лучше для Японии, и для мира в целом»[552].

Прошел лишь год после выхода в свет этих воспоминаний, и северный сосед Японии вступил в смутный период. А стоило только стране ослабнуть, как побитая когда-то Япония всерьез захотела получить «северные территории». И нужно быть глупцом, чтобы не попробовать заполучить что-нибудь в соседнем развалившемся хозяйстве. Дело-то житейское. Испокон веков так все поступали.

«Ларчик открывается просто, — писал Александр Широкорад. — Россия сейчас слаба, а Америка сильна. Изменится подобная ситуация, и японцы напрочь забудут о Южных Курилах, зато вспомнят о Хиросиме и Микронезии.

Собственно говоря, по-своему Япония права. Для нее получение «северных территорий» означает большой шаг в сторону реального превращения в мировую державу. Практически сразу после этого Япония превращается из большой экономической силы в большую политическую. Не говоря уже о заметном территориальном приращении для сравнительно небольшой по территории страны.

Вопрос этот в Японии стали активно поднимать еще в конце горбачевского правления. В Токио настойчиво повторяли, что мирный договор с Советским Союзом может быть заключен только в том случае, если будет решен вопрос о передаче им четырех островов из Курильской гряды. Противники уступок Японии указывали: «Попытки пересмотреть итоги прошлой войны, любые проявления реваншизма способны лишь внести дестабилизирующий элемент в нынешнюю международную обстановку»[553].

Но уже тогда в стране стали появляться политики, допускающие такую передачу. Стали вестись разговоры о 200 миллиардах долларов, которые якобы Япония готова отвалить за четыре острова. Правда, более осторожные оценки гласили: «Японские бизнесмены не торопятся вложить в нашу распадающуюся экономику и миллиона»[554]. И при этом, деньги если и будут, то не сразу и не наличными, а в виде кредитов, займов, инвестиций.

«Горбачев был намерен сделать некоторые уступки японцам… При нем была официально признана «проблема северных территорий» Появилась небольшая трещина, которая на глазах стала превращаться в опасный разлом…»[555].

Но сделка века «Горбачев — Накаяма» не состоялась.

Патриотическая оппозиция писала: «Пользуясь хаосом, растерянностью и неразберихой, воцарившимися в стране после рокового августа 1991 года, разрушители Отечества начали, не стесняясь, почти в открытую, торговать не только интересами державы, но и ее территориями… Осенью 91-го вокруг Курил складывается драматическая ситуация»[556].