Эра Дракулы

– Ну, давайте же, одним глазком, – уговаривал его старейшина, расточая подлинное очарование. Иногда он казался веселым и забавным человеком.

Бэзил показал наброски, и премьер-министр пролистал их, выражая одобрение.

– Очень хорошо, Холлуорд, – прокомментировал он. – Мне кажется, вы действительно уловили суть. Годалминг, посмотрите сюда, взгляните на выражение лица. Разве это не я?

Артур согласился с Ратвеном. Тот обрадовался.

– Вы пока слишком молоды, только недавно обратились и еще не забыли своего лица, Годалминг, – сказал Ратвен, проводя пальцами по щеке. – Когда я едва остыл, как вы сейчас, то клялся, что этого никогда не случится. Ах, решимость юности. Все прошло, прошло, прошло.

От философии премьер-министр переключился на естественные науки.

– На самом деле это неправда, что вампиров не видно в зеркалах. Просто отражение не показывает того, что находится в реальном мире.

Годалминг, как и всякий «новорожденный», смотрел по несколько часов кряду в зеркало для бритья, не уставая удивляться. Некоторые вампиры исчезали полностью, другие видели пустой костюм. Артур наблюдал лишь черное пятно, как на фотографиях, о которых упоминал премьер-министр. Проблема зеркал обычно считалась самой непостижимой тайной не-мертвых.

– В общем, Годалминг… Серебряный Нож? Этот ужасный убийца. Он преследует только наш род, не так ли? Перерезает горла и пронзает сердца?

– Так говорят.

– Бесстрашный убийца вампиров, как ваш бывший коллега Ван Хелсинг?

Артуру стало жарко; если бы он еще мог краснеть, то это случилось бы прямо сейчас.

– Прощу прощения, – произнес премьер-министр с очевидной искренностью. – Я не хотел поднимать этот вопрос. Для вас он, скорее всего, неприятен.

– Все изменилось, мой господин.

Ратвен взмахнул рукой:

– Вы потеряли невесту из-за этого Ван Хелсинга. Пострадали от его руки даже больше, чем принц Дракула, а потому вам простили ваше невежество.

Артур вспомнил, как Люси билась на колу, вспомнил ее шипящую, плюющуюся кровью смерть. Смерть, которой не должно было быть. Мисс Вестенра могла стать одной из первых леди двора, как Вильгельмина Харкер или карпатские любовницы принца-консорта. Он бы потерял ее все равно.

– У вас есть резоны проклинать память голландца. Вот почему я желаю, чтобы вы представляли мои интересы в деле Серебряного Ножа.

– Я не понимаю, о чем вы.

Ратвен снова вернулся на подиум, встав в прежнюю позу. Быстрые пальцы Холлуорда набрасывали детали на большом этюднике.

– Дворец заинтересовался этим делом. Наша дорогая королева очень расстроена. У меня есть личное письмо от Вики. Она сделала вывод: «Убийца определенно не англичанин, а если это так, то он точно не джентльмен». Крайне проницательно.

– Уайтчепел – известное гнездо иностранцев, мой господин. Королева может быть права.

– Ошибаетесь, Годалминг. Мы все склонны верить, что наши соотечественники не способны на такую жестокость, но это не так. В конце концов, сэр Фрэнсис Варни родом из Англии. Нам же стоит уделить пристальное внимание исключительной разборчивости убийцы в своих полуночных хирургических экспериментах.

– Вы думаете, он доктор?

– Едва ли это свежая теория. И она сейчас не важна. Нет, дело в том, что он убийца вампиров. Маньяк и безумец, это почти наверняка, но одновременно убийца вампиров. Принимая во внимание деликатность положения, он ходит по лезвию ножа. Неважно, сколь сильным окажется наше недовольство, как громко мы станем кричать: «Монстр!» – всегда будет существовать иная точка зрения, по которой наш умалишенный обернется героем вне закона, Робин Гудом из сточных канав.

– Но англичане такому не поверят, не правда ли?

– Вы запамятовали, что значит быть «теплым», Годалминг? Как вы себя чувствовали, когда следовали за Ван Хелсингом по кладбищу Кингстед с молотком и колом наперевес?

Артур все понял.

– Я ни при каких обстоятельствах не стану отдавать такой приказ, но, если бы этот сумасшедший вонзил серебряный нож в какую-нибудь «теплую» проститутку и таким образом продемонстрировал свою всеохватывающую манию, для нас это бы стало наилучшим развитием событий. После такого всякое сочувствие к убийце исчезло бы без следа.

– Это правда.

– Но даже мое высокое положение не дает власти над разумом неистовых. Жаль.

– Что мне надо сделать?

– Потолкайтесь вокруг, Годалминг. Мы уже опаздываем. Множество заинтересованных сторон разыскивают этого человека. Карпатцы проводят дознание и слоняются без дела во всяких злачных местах. А твой знакомый, некто Чарльз Борегар, действует в интересах нашей самой секретной службы.

– Борегар? Он же щелкопер…

– Он член клуба «Диоген», а у них очень хорошие связи.

Найдя языком небольшую складку губ между зубами, Артур прикусил ее, проглотив каплю крови. Это уже вошло у него в привычку.

– Борегар последнее время ведет себя таинственно. Я недавно видел его невесту. Она расстроена пренебрежением со стороны Чарльза.

Ратвен засмеялся:

– А вы всегда играете роль кудрявого распутника, да, Годалминг?

– Ничего подобного, – солгал Холмвуд.