Эра Дракулы

– Вардалек был надменной карпатской свиньей, доктор. Уверяю вас, я не отношусь к «теплым» с таким презрением.

– Рад слышать, – встрял Чарльз.

– Никто из вас не желает получить Темный Поцелуй? – спросила она. – Разумеется, в целях исследования это было бы логичным шагом.

Джекил покачал головой:

– Мы хотим изучить явление вампиризма, отстранившись от него. Оно может быть лекарством от смерти, но в девяти из десяти случаев оказывается смертельным ядом.

– Принимая во внимание жизненную важность предмета, можно только удивиться, насколько плохо он изучен, – заметил Моро. – Дона Августина Калме до сих пор цитируют в качестве авторитетного источника…

Калме написал «Трактат о вампирах Венгрии и прилежащих к ней областей», впервые опубликованный в 1746 году, – собрание полуподтвержденных слухов и грубо приукрашенных народных сказок[163].

– Даже покойный и часто поминаемый дурным словом профессор Ван Хелсинг был в основном последователем Калме, – продолжил Джекил.

– А вы, джентльмены, хотите стать Галилео и Ньютоном в изучении вампиризма?

– Репутация неважна, – сказал Моро. – Любой шут может ее купить. Посмотрите на королевское общество – и увидите, что все они, неважно, «теплые» или не-мертвые, лишь стая лысых бабуинов. В науке главным является доказательство. И вскоре мы его добудем.

– Доказательство чего?

– Человеческого потенциала к совершенствованию, мисс Дьёдонне, – заявил Джекил. – У вас хорошее имя. Вы действительно даны нам Богом. Если бы мы все смогли стать такой, как вы…

– Если все станут вампирами, то чем они сами будут кормиться?

– Боже, мы ввезем африканцев или туземцев с островов южных морей, – воскликнул Моро так, словно рассказывал какому-то невеже, что небо голубое. – Или же поднимем зверей до человеческого состояния. Если вампиры умеют изменять форму, то этой способностью могут обладать и другие существа.

– Есть и африканские вампиры, доктор Моро. Принц Мамувалде очень уважаем в наших кругах. Даже в южных морях у меня есть родственники и подобные мне…

В глазах Джекила Женевьева увидела нездоровое мерцание. То же самое читалось и в яростном взгляде Моро: неистовая жажда Прометея – жажда поглотить пламя знания.

– Какой холодной темной тишиной обернется совершенство, – сказала старейшина. – Мне кажется, что абсолютное и всеобщее улучшение будет очень похоже на смерть.

Глава 28. Памела

– Неожиданно я стала с теплотой, даже нежностью относиться к дону Августину Калме, – сказала Женевьева, сев ближе к своему спутнику.

Кучер Клейтон возил Чарльза всю ночь, а потому без какой-либо подсказки направил кеб в сторону Уайтчепела. После неожиданной поездки в Лаймхаус Чарльз с удовольствием ездил по Лондону с проверенным человеком, который работал на клуб «Диоген».

– Множество блестящих людей казались их современникам сумасшедшими. – Борегар удивился тому впечатлению, которое на вампиршу произвели ученые.

– У меня нет современников, – ответила та. – Кроме Влада Цепеша, а с ним я никогда не встречалась.

– Но вы же понимаете, что я имею в виду?

Глаза Женевьевы сверкнули:

– Разумеется, Чарльз…

Она постоянно обращалась к нему по имени. С любой другой дамой это могло показаться непривычным, но было бы полным абсурдом настаивать на соблюдении условностей этикета, общаясь с женщиной, которая годилась Чарльзу в десятикратные прабабушки.

– Возможно, эти убийства – всего лишь эксперименты, – продолжила она. – Когда доктору Ноксу понадобились трупы[164], он не слишком заботился о том, где их брали; доктору Джекилу и доктору Моро нужны тела не-мертвых, и эти двое явно не побрезгуют собрать их прямо с улиц Уайтчепела.

– Моро был замешан в каком-то скандале с вивисекцией пару лет назад. Нечто совершенно отвратительное с участием освежеванной собаки.

– Могу в это поверить. Под его белым халатом скрывается настоящий троглодит.

– И он человек немалой силы. Говорят, мастерски обращается с кнутом. И по миру поездил.

– Но вы же не считаете его нашим убийцей?

Борегар слегка удивился тому, что оказался настолько предсказуемым.

– Не считаю. Во-первых, он гениальный хирург, это общеизвестно.

– А Джек-потрошитель много знает об устройстве тела, но с внутренностями обращается с изысканностью пьяного мясника, разделывающего свиную тушу.

– Именно.

Чарльз привык к тому, что ему всегда приходится все объяснять. Теперь же, когда он оказался рядом с женщиной, которая с легкостью следовала за ходом его мысли, новые ощущения освежали, если не пугали.

– А не мог он намеренно подпортить работу, чтобы отвести от себя подозрения? – спросила она, а затем сама же себе и ответила: – Нет, если Моро настолько безумен, чтобы убивать ради опытов, он бы не стал рисковать результатом исследований ради намеренной неряшливости. Будь он Потрошителем, то похищал бы жертв, перевозил их в безопасное место и там уже оперировал бы в свое удовольствие.

– Всех девушек убили там же, где нашли.

– И быстро, чуть ли не в панической спешке. Здесь не просматривается никакого «научного метода».