Эра Охотников 2

Они оказались в подземной мастерской, где на самом деле протекала работа. Здесь был оборудован целый цех, а работали мертвецы.

Они ходили, пошатываясь, переносили свёртки кожи и колодки, мастерили обувь. Челюсть у Эльвиры стремительно потянулась к полу, она насчитала не меньше десятка рабочих.

– Мастер там, — прохрипел Виссарионович, указывая на уже сильно облезлого мертвяка с впадинами вместо глаз, который вопреки внешнему виду, ловко забивал гвоздики в подошву. Возможно, он был первым, кто сюда попал.

Находиться тут было тяжело. Эльвиру бросало в жар то ли от желания извергнуть съеденное, то ли от необходимости перерезать бедолаг, освободив от работы даже после смерти. Хозяин дома осторожно коснулся ее руки.

– Госпожа, они безопасны! Не причиняйте им вред, молю вас!

– А если я нарушу цепочку рун, они останутся такими? Проверим?

– Не надо! — взвизгнул лже-мастер. — Что угодно берите! Я всё отдам, только отдайте мне амулет!

– Ты заставляешь бедных, в прошлом людей, работать на себя круглые сутки? Ты серьёзно считаешь это нормальным?

Хозяин дома упал перед ней на колени и жалобно посмотрел на изгоняющую.

– Госпожа! Помилуйте! Я больше ничего не умею. Вы отберете у меня их, и мне не на что будет жить. Пожалуйста, всеми богами заклинаю!

– Боги безмолвно охреневают от того, что ты тут устроил. Откуда у тебя этот амулет?

Виссарионович шмыгнул носом и вытер лоб, медленно опустил глаза в пол.

– Я служил при дворе короля. А потом было покушение, меня подставили, но я сбежал из-под стражи. Я прятался по небольшим городам и сёлам в поиске ночлега и пропитания. И однажды нашёл труп в необычном одеянии. А при нём был этот амулет. Я забрал его, хотел продать, чтобы купить еды. Но не успел. Я пришёл в Басюки ночью, хотел переночевать. А меня встретил он! — палец хозяина указал на мертвеца-мастера. — Он умер до того, как я его нашёл. Я не знал, что он мёртв! Он пригласил меня в этот дом, начал мне прислуживать, словно я королевских кровей. Я сперва даже не понял, что он мёртв! Он был гостеприимным, но молчаливым хозяином день, два, а потом я понял, что с ним на самом деле. Он не выносил дневного света и начал гнить. Я догадался, что это из-за амулета, но не понимал, как тот действует. А потом оказалось, что этот артефакт подчиняет мертвецов и частично сдерживает их разложение. Я не хотел применять дарованную силу во зло, ведь можно использовать амулет на благо людям!

Эльвира разглядывала работников цеха. Все в резиновых перчатках, на столах стоят банки с формалином.

– Ересь с захоронениями — твоих рук дело?

Виссарионович ссутулился ещё сильнее.

– Да. Я стал распускать слухи о том, что земля требует жертв, и люди это приняли. Но ведь это же во благо!

– Я вынуждена это остановить.

Эльвира развернулась и поднялась наверх, где не было этого отвратительного запаха разлагающихся тел. Тут всё нужно сжечь!

– Госпожа! Умоляю! Смилуйтесь! Я что угодно для вас сделаю. О чем только попросите! Только не забирайте их у меня.

Эльвира отчаянно боролась с приступами тошноты. До этого она набросилась бы на ароматные, посыпанные пудрой пирожки на кухонном столе, но стоило представить, что для неумехи готовила какая-нибудь покойная тётя Нэли, гнилой головой нависая над едой, и желание перекусить тут же пропадало.

Виссарионович и впрямь был непутёвый. При дворе явно ничем полезным не занимался, а тут и подавно ничему не научился, ведь за него мертвецы работают.

Вот и вся загадка, почему шторы задернуты и мастеру требуется уединение чтобы работать.

Без мёртвой прислуги паразит не выживет теперь. Эльвира не испытывала жалости к нему, но поднимать шум не хотела. Сейчас на улице люди, и начнись пожар — соседи прибегут его тушить, потом зайдут в дом, а там…

Страшно представить, что начнет твориться в Басюках после того, как изгоняющая уйдет. Сюда стоит вернуться позже.

– Ты раскаиваешься перед ними? — Эльвира постучала носком ботинка по полу. — Они не виноваты, что ты никчёмный. Они хотят покоя.

Лже-мастер обхватил голову руками и принялся раскачиваться.

– Они все, что у меня есть! Меня уже лишили всего, не повторяйте этого со мной. Пожалуйста. Пожалуйста!

– Пять.

Виссарионович поднял покрасневшие глаза и встретился взглядом с изгоняющей, ожидая продолжения.

– Пять лет тебе, чтобы разобраться со всём этим… рабским некротрудом. Никаких больше похорон в земле, понял? — Эльвира нахмурилась и нависла над хозяином дома. — Я вернусь, проверю. Ты же понимаешь, что подвергаешь все поселение опасности?

Человек вопросительно посмотрел на изгоняющую, затем на амулет в её руке. Эльвира пояснила:

– Если, упаси боги, случайно, нарушиться код из этих рун — быть беде. В лучшем случае, всё тихо закончится. Если не повезёт — мертвецы пойдут на живых. Никто вас не спасёт, если я или мои коллеги-охотники не окажутся поблизости. Если ты жил при дворе, то слышал о об изгоняющих?

– Да.

– Вот и славно. Значит, сейчас я делаю вид, что ничего не видела. Но когда я вернусь — чтобы был порядок. И ещё… Подкинь-ка за моё молчание.

– Сколько угодно! — вмиг повеселел Виссарионович.

– Тысячу.

– Тысячу?

– Тысячу…