Эра цифрового Христа

— Ты это говоришь уже в десятый раз, — слегка недоумевая отмахнулась девушка. Будешь должен, одним спасибо не отделаешься, — мило хихикая проговорила та.

До этого на протяжении нескольких часов они говорили без умолку, Нирай отдавал себе отчет о том, что у него от чрезмерного использования голосовых связок начало першить в горле. Давно он не встречал человека, с которым можно было так легко и непринужденно разговаривать. Они говорили о веб-трендах, программировании, медицине, о политике, о социальных преобразованиях, о коллекционировании аниме-атрибутики, обо всем на свете. Школьники-акселераты нашли друг друга, и, кажется, уже не хотели друг друга отпускать.

— А как ты смотришь на отношения между людьми с существенной разницей в возрасте? — поинтересовалась Мэна, Скажем, десять, а то и двадцать лет, — она вдумчиво продолжала ковырять десерт маленькой ложечкой, при этом не спуская с парня взгляда.

Нирай, по традиции, не мог долго фокусироваться на лице живого трехмерного человека. Давала о себе знать продолжительная социальная изоляция — даже с собственными родителями он практически не общался.

— Я об этом не думал, — озадаченно ответил тот. Скорее всего, это вполне допустимо, если никому не вредит.

— А как бы ты оценил критерий вреда? Скажем, воровство — вредит обществу? Большинство, не задумываясь, согласиться с этим. А что насчет воровства у вора?

— Читала Маркса? Это называется экспроприация экспроприаторов.

— Господа желают чего-то еще? — поинтересовалась официантка-в-косплее-Пикачу.

Нирай вернулся в реальность и опять размышлял о том, на каком отшибе оказался — их мейд-кафе эксплуатируют образ маскота тридцатилетней давности! Парень и девушка переглянулись, давая друг другу понять, что вполне удовлетворены трапезой.

— Нет, спасибо, — ответила Мэна, — Идем, — она бесцеремонно схватила Нирая за руку.

Самый разгар дня. Люди только начали просыпаться от пятничных кутежей. Кто шел за покупками в местный супермаркет, кто выгуливал виртуального домашнего питомца. Несмотря на общую заторможенность, погода была солнечная, и при этом не жаркая, что создавало позитивный настрой.

— Мэна вдумчиво шагала впереди Нирая. Они пришли с буддийским храмам, но в целом это зрелище весьма заунывное, о чем Нирай неоднократно предупреждал спутницу. Однако та была очень настойчива. И вот они здесь. Перед взором предстал один из самых древних — храм Херзнаеткакой.

— Зайдем? — с задором спросила девушка.

— Тебе решать, — отмахнулся подросток, понимая, что пусть ему это и не особо интересно, но он хочет угодить своей новой знакомой.

Аккуратно прошмыгнув через еле приоткрытые ворота, двое вошли на территорию храма, осматриваясь. Было в этом месте что-то одновременно мистическое, величественное и заурядное. Внутри не было ни души.

— А ты знаешь, что согласно философии буддизма, реальность есть иллюзия? — поинтересовалась девушка. Нирай никогда не начинал беседу первым, его постоянно приходилось провоцировать на разговор.

— Нет. Что имеется ввиду?

— В двух словах не объяснить. Вот, когда ты спишь, ты отдаешь себе отчет в этом?

— В том, что сплю?

— Ну да.

— Бывает. Правда, очень редко.

— То есть, как правило, ты считаешь, что все происходит взаправду?

— Думаю, да.

— А почему ты уверен, что сейчас не спишь?

Мэна поднялась по ступенькам к алтарю и сложила ладони. Три раза поклонившись, она постояла помявшись, потом вознесла руки к небу и почти прокричала:

— Храните меня боги Аллахи!

Нирай был в недоумении. Несколько секунд двое удивленно переглядывались, а потом синхронно рассмеялись.

— Что загадала? — спросил Нирай.

— Чтобы в этот раз все получилось.

Нирай никогда до конца не поймет, что она тогда имела в виду.

0100

Игроки устали от казуальщины. MMORPG заняли 80 % рынка видеоигр. Если игра популярна, то она наверняка онлайн-онли. Одной из таких игр была WeekZ, где Нирай коротал вечера. У Мэны там тоже был аккаунт, правда ее уровень, в отличие от задрота-социофоба, был порядком ниже. Они договорились встретится после школы, чтобы тот немного прокачал ее чара.

Во вселенной WeekZ было два нерушимых правила. Первое — игрок мог иметь не более одного персонажа, при первом логине проводилась жесткая привязка к идентификатору нейроинтерфеса. Второе — смерть здесь означала невозможность вернуться в игру в течение последующих 168 часов, откуда, собственно, и название. Весь смысл выживания терялся, если можешь, как ни в чем не бывало, вернуться в игру. Да, многие злоупотребляли хард ресетом, что, впрочем, не меняло факта — при встрече со стаей зомби твои яйца скукоживались до неимоверно маленьких размеров.

Тренд на онлайн-выживание был задан десятилетия назад. Жанр сурвайвал непрерывно эволюционировал, стремясь к наибольшей правдоподобности. Модели повреждений усложнялись, миры становились все более открытыми, а враги — все кровожадней. Хотя одно не менялось на протяжении многих десятилетий — самым кровожадным игроком в подобного рода видеоиграх был другой игрок.