Эра Водолея

Андрей знал, что Инна встречалась с Малышевым, потом еще с кем-то. Собиралась замуж, но раздумала. Но знал без подробностей. Может, это и был один из ее бывших? Несостоявшийся жених, к примеру? Закон парных случаев никто не отменял. Его накрыло прошлым, а что, если и ее — тоже?

Тогда откуда страх? Случилась внезапная вспышка до полного помрачения сознания, а теперь боится, что он узнает? Или, может, этот тип ее шантажирует?

Поставив машину, Андрей поднялся домой, разделся, сварил кофе. Сел с чашкой в кресло. В вечернем спектакле Инна не играла, значит, должна была скоро прийти.

Сейчас он спрашивал себя, что было бы, узнай он об ее измене. Смог бы простить? После Эры?

Именно после Эры — смог бы. Как ни парадоксально. Было бы безумно сложно, безумно больно. Понять, пережить, принять. Не простил бы только одного — вранья. Бессовестного вранья, когда лгут, глядя в глаза.

Щелкнул замо́к.

— Водолей, ты дома?

Поставив чашку на журнальный столик, Андрей вышел в прихожую, прислонился к стене, наблюдая, как Инна снимает пальто и сапоги.

— Ушел раньше. Завтра утром в командировку. В Москву. Дня на четыре, точно не знаю.

Вглядывался в ее лицо, пытаясь поймать тщательно скрываемый отблеск радости. Не увидел. Только огорчение и тревогу. Не могла она так притворяться. Слишком хорошо он знал ее, чтобы не понять.

Подошел, обнял крепко, прижал к себе.

— Инка, милая, что с тобой происходит? Я же вижу. Ты просила дать тебе время, но это ведь не то, правда? Пожалуйста, скажи мне. Что бы там ни было, скажи. Я постараюсь понять и помочь.

Инна посмотрела на него неуверенно, как будто колебалась, говорить или нет. Вздохнула, даже рот приоткрыла, и в этот момент в комнате завопил его телефон.

— Извини…

Наверно, надо было забить, не отвечать, перезвонили бы. То, что происходило сейчас, было важнее. Но он ждал звонка из офиса чертова Котова по поездке. Так и получилось. Поговорив с референтом насчет билетов и скинув ему паспортные данные, Андрей вышел на кухню. Инна доставала из сумки продукты, складывала в холодильник. Взглянув на нее, он понял, что момент упущен.

Глава 46

Эра

Я лежала на раскладушке в комнате Алининой дочки Наташи, которую на выходные забрала бабушка, и вертелась, как пропеллер. Проклятый металлолом отзывался скрипом и звоном на каждое шевеление. Утром надо было ехать на аэродром, я пыталась уснуть, но не получалось. Видела сквозь темноту: его глаза, так близко, и улыбку в них. И как он коснулся губами моих губ — мягко и осторожно.

Мой первый поцелуй с Андреем — вообще самый первый! — получился бестолковым и неуклюжим. Страшно и неловко, люди же мимо ходят, все видят. С Костей — рядом тоже были люди, но об этом я не думала. На адреналине вообще на все наплевать, мир взял и исчез. Тот первый поцелуй был просто бешеным. Как в кино про страсти-мордасти. Жестким и обжигающе горячим.

Сейчас — что-то необычное для меня. Совсем другое. Незнакомое…

Как я продержалась то занятие? Через не хочу и не могу. Из-под себя выпрыгну, но утру тебе нос, Мухин.

Ну да, как же, утерла! Потому что он был прав, навыки я действительно растеряла. База, конечно, никуда не делась, Чернов хорошо меня учил, но тонкая настройка сбилась. То, что превращает в спортсмена выброшенный с парашютом за борт самолета мешок картошки. Я отслеживала каждое свое движение и понимала: многое из того, что вошло у меня в автоматизм, делается смазанно, небрежно, непродуманно. И как ни старалась, то и дело прилетали ехидные замечания.

Приехала на работу взвинченная — не подходи. Налила кофе, села за компьютер, уставилась куда-то сквозь дерево музейного каталога на экране. И вылезло на первый план уже другое…

Так, хватит об этом. Это была непроизвольная реакция на его слова, а не на него самого. Ну как у мужиков бывает… непроизвольная эрекция.

Эра-дура, прекрати уже! Купи себе вибратор с музыкой. Главное — от Димки получше спрятать, а то найдет и будет спрашивать, что это за игрушечка такая.

Следующие два занятия прошли так же нервно. Мухин не шутил, что будет тра… трепать меня за каждый промах. И хотя я понимала, что он придирается по делу, обиднее всего были усмешки салаг, которые уже не смотрели на меня как на звезду. Вот уж правда, серпом по… самолюбию.

Между занятиями я усердно изучала теорию, с нуля. Позвонила Алине и попросила скинуть запись моего прыжка. Отсмотрела двадцать раз, отмечая маркером кадры с косяками. И да, это было ужасно. И тут Мухин оказался прав, для любителя сошло бы, для КМС — ни в коем случае. Алина подписала протокол чисто по дружбе, хотя и не должна была.

— Прости, — вздохнула она в ответ на мои претензии. — Не стала говорить. Надеялась, позанимаешься и выправишь.

— Лучше бы сказала, — возразила я. — Ладно, проехали.

— Кстати, ты помнишь, что у меня день рождения в следующую субботу? Я тебя жду. Дома будем.

Вот тут я задумалась. Алина жила в Гатчине, в двадцати минутах езды от Сивориц. А у меня в воскресенье утром занятия.