Эра войны. Эра легенд

– Где бы мы ни находились, у фэйна недостаточно сил, чтобы организовать нападение. Он потерял большую часть армии, для восполнения личного состава потребуется не меньше года. А мы к тому времени будем располагать достаточным количеством воинов, припасов и оружия, не считая дракона. Ты знала, что его создала та девочка, Сури?

– Я же говорила тебе о ней. Ты что, мне не поверил?

Нифрон нахмурился.

– Ну, не то чтобы не поверил, но она не выглядела способной на такой подвиг. Сперва я решил, это дело рук Малькольма, потом выяснилось, что тут замешана девчонка-мистик. Никогда бы не подумал. За зиму мы заставим ее наделать еще драконов, тогда через год война окончится.

Для создания первого Гиларэбривна потребовалась жизнь Минны, для второго – жизнь Рэйта. Персефона не сомневалась – Сури ни за что на свете не согласится создать третьего. Нужно объяснить это Нифрону, однако сейчас не самый подходящий момент. К тому же он сам подвел разговор к теме, которую Персефона давно собиралась обсудить.

– Я все думаю… об окончании войны. Мы хорошо себя проявили, фэйн сбежал. Должно быть, он напуган.

– Не то слово. Он понимает, что дни его сочтены.

– Точно. – Персефона кивнула. – Может, теперь он станет более сговорчивым и согласится подписать мирный договор?

– Что?! – расхохотался Нифрон.

– Арион считала… если фрэи поймут, что мы – не тупые животные, то нам удастся завоевать их уважение и мы сможем мирно сосуществовать. Во время битвы, когда казалось, все пропало, я послала ему письмо с предложением вступить в переговоры. Ответ до сих пор не пришел, но…

– Что-что ты сделала?

– Отправила птицу в Эстрамнадон. Я понимала, фэйна там нет, решила, он прочтет письмо, когда вернется. Мне казалось, увидев, что мы можем за себя постоять, он согласится на переговоры. Теперь наши позиции еще сильнее, мы обратили его в бегство, и он…

– В этом ты права. Мы разбили фэйна наголову, он мчится в Эриан, поджав хвост. А вот про переговоры ты ошибаешься. Переговоры нам не нужны. Мы победили, о чем нам с ним разговаривать? У нас нет причин идти на уступки. Следует сделать марш-бросок вдоль Нидвальдена и предать Лесной Трон огню. Я собираюсь казнить фэйна у всех на виду. Завоеватели не вступают в переговоры. Уничтожив Лотиана и его миралиитов, мы получим долгожданный мир.

Персефона не удивилась. Нифрон – воин, а суровые мужчины вроде него мыслят прямолинейно и без затей. «Убей, пока самого не убили» – вот их кредо. Его простой, но действенный план был порожден жестокостью и сопряжен с непредсказуемыми последствиями. Однако Персефона знала, что превращать врагов в друзей – гораздо более эффективно, чем применять тактику выжженной земли.

– Но нам не обязательно убивать…

– Обязательно, уж поверь мне. Думаешь, фэйн меня помилует? Я бы на его месте не стал. Мне хорошо известно, что творится у Лотиана в голове и в сердце. В отношении того, как следует поступить с предателями, наши мысли схожи. Если я сохраню ему жизнь, мы все об этом пожалеем.

– Но Арион хотела, чтобы рхуны и фрэи…

– Арион мертва.

Его тон, холодный и бесчувственный, лишил Персефону дара речи. Она не была готова к словесной перепалке. Мойя не ошиблась – ее раны, не только телесные, но и душевные, до сих пор свежи. Нифрон собирается готовиться к войне, значит, грядет перерыв в сражениях. Еще будет время его переубедить.

– Ты прав. Нам многое предстоит сделать, лучше сосредоточиться на подготовке к маршу.

– Хорошо. – Нифрон выпрямился и еще раз бросил взгляд в том направлении, куда скрылась Мойя. – Как думаешь, она не солгала про стрельбу из лука на полном скаку?

– Мне казалось, ты начал понимать Мойю. Этой женщине неведома робость, ей не нужны слова, чтобы управлять мужчинами. Она преувеличивать не станет.

– Потрясающе, – кивнул Нифрон, снова погрузившись в собственные мысли.

– Что?

– Вспоминаю, как телега с вашей каменной богиней скатилась с холма, сметая все на своем пути, и разнесла ворота Далль-Тирре.

– Не напоминай, а то я чувствую себя как…

– Извини, – сказал Нифрон и вышел.

– Я тоже рада была тебя видеть, дорогой, – пробормотала Персефона, слушая его удаляющиеся шаги.

Гиффорд стоял на улице, задумчиво разглядывая явный пример того, что у богов есть чувство юмора. Из всех зданий Малого Рэна один Приют Пропащих избежал разрушения. Большинство красивых домиков превратились в развалины, многие сгорели дотла, однако уродливый сарай, служивший пристанищем местных неудачников – Гиффорда, Хэбета, Мэтиаса и Гэлстона, – чудесным образом остался невредимым.

– Знаешь, что меня особенно потфясает, Фоан, – сказал Гиффорд, недоверчиво качая головой. – Внутфи нет ни одной вещи, котофая была бы мне нужна. Все вокфуг потефяли свое имущество, а мне даже упаковать нечего.

Выжившие горожане, в основном фрэи, со слезами на глазах заполняли тележки уцелевшими пожитками: одеждой, посудой, продуктами, коврами.

У нас, людей, есть одно важное преимущество: мы привыкли к утратам.