Эра войны. Эра легенд

Рэйт вспомнил, как стоял на стене Далль-Тирре, глядя на орду гула-рхунов. Многочисленные огни костров, мерцающие словно звезды, внушали страх. Сейчас все выглядело по-другому, хотя и столь же пугающе. За Грэндфордским мостом огней было меньше, чем в Тирре, но они располагались не хаотично, как у гулов, а ровными рядами, на одинаковом расстоянии друг от друга. Рэйт не разбирался в военном деле, но и дураку понятно: такая точность – плохой знак.

– Я так и знал, что ты здесь. – Малькольм пробрался сквозь толпу и встал рядом с Рэйтом. – Не так много, как в прошлый раз, да?

– Это что, все? – подал голос фермер Вэдон слева от Рэйта.

За зиму Вэдон получил звание Первого Копья второй когорты рхунского легиона, однако Рэйт по-прежнему видел в нем простого земледельца из Далль-Рэна. То же самое он мог сказать и про Тоупа Хайленда с его тремя сыновьями, входившими в первую шеренгу первой когорты, и про Бергина-пивовара и Тэннера Риглза, прикрепленных к последней, замыкающей шеренге. Брюс-пекарь и Филсон-ламповщик входили в особую роту лучников под командованием Мойи. Все они собрались на парапете, чтобы посмотреть на врага, о котором были наслышаны.

– Как думаешь, сколько их там? – спросил Бергин.

– Не знаю, наверное, пара тысяч, – отозвался Тоуп.

– Эй, Роан, – позвал Энглтон. Роан в своем неизменном кожаном фартуке тоже поднялась наверх. – Мои доспехи готовы?

– Почти готовы, – ответила девушка.

Рэйт знал, что она скажет. За последние полгода «почти готовы» было едва ли не единственным ответом, которого удавалось добиться от Роан. Даже если она впервые слышала о том, что просящему что-то нужно, она каждый раз отвечала: «Почти готово».

– Думаете, они нападут сегодня ночью? – спросил Грейвис.

Плотник из Мэнахана появился на парапете одним из последних, зато в полном вооружении: нагрудник, наплечники, железный шлем, кожаные наголенники, щит и копье.

Увидев Грейвиса, Бергин забеспокоился.

– Наверное, нам тоже лучше вооружиться.

Грейвис пожал плечами.

– Я просто решил подготовиться заранее. Не хочется снаряжаться в последний момент.

– Может, уже пора строиться? – спросил Хит Косвелл. – Вэдон, ты же Первое Копье, что нам делать?

– Не знаю.

– Эти фрэи только что пришли, – вмешался Рэйт. – Вряд ли они станут брать крепость штурмом сразу же после долгого перехода. А вот рано утром – вполне могут.

– Мы будем ждать, когда они нападут на нас, или нападем первыми? Кто-нибудь знает? – обратился ко всем Курт, один из сыновей Тоупа, ровесник Тэша.

Рэйт огляделся. Будучи выше почти всех, кто собрался на парапете, он легко видел поверх голов. Тэша нигде нет. Опять с Брин гуляет. Нашел время влюбляться.

Хит подошел к краю стены, чтобы лучше разглядеть врага.

– Пусть уж нападают ночью. Сил больше нет ждать.

– Будем надеяться, они не станут этого делать, – возразил Рэйт. – Может, их всего пара тысяч, но нас-то гораздо меньше.

Он поднял голову и взглянул на Спайрок. Вершина башни была погружена во тьму.

Почему Персефона не приказала зажечь огонь?

Персефона понимала: она либо умерла, либо спит. Поскольку она не знала, каково это – быть мертвой, то решила – ей снится сон. Они с Рэгланом сидели на помосте в чертоге Далль-Рэна, совсем как раньше, только не на тех местах: Рэглан – на Втором троне, а Персефона – на Первом.

– Настали тяжелые времена, Сеф, – задумчиво сказал ей покойный муж. Он наклонился вперед и сложил ладони, как всегда делал, когда в Далль-Рэн приходила беда. – Очень тяжелые времена. Ты должна быть к ним готовой, девочка.

Персефона заметила серебряное кольцо у себя на пальце.

– Ты сердишься на меня?

Он покосился на кольцо, усмехнулся и покачал головой.

– Удивляюсь, что ты носила его так долго.

Персефона услышала рокот и обернулась.

– Не смотри туда! – крикнул Рэглан.

– Что там?

– Ты сама знаешь, что там.

Персефона прислушалась. В этом новом звуке было что-то знакомое; он пробуждал в ней мощные и противоречивые чувства: трепетную надежду и неизмеримую печаль.

– Я не знаю. Скажи мне.