Эра Зигмара: Омнибус

Но вскоре начал сказываться численный перевес противника. Вопящие кровавые воины подцепляли щиты топорами, выдёргивая Грозорожденных вглубь толпы, раздирая их на части во вспышках голубого света. Неуклюжие туши кхоргоратов виднелись через прорехи в стенах обсерватории, они рвали на части стены, пытаясь расширить дыры в них. Обломки валились сверху, когда крыша и стены пошли трещинами. Секция с грохотом обвалилась, давя и Грозорожденных, и кровавых грабителей.

— Отступаем, — закричал Тарс, парируя удар топора, — Сомкнуть ряды и отступить от стен!

Освободители, из тех, у кого была такая возможность, начали отходить, держа щиты сомкнутыми. Другие же не смогли выйти из боя, и вскоре были убиты. И вновь голубой свет прорезал небеса под проклятия Тарса. Он увидел, как Рамус организовывал Искупителей и Карателей для контратаки.

Этого явно будет недостаточно. Численность противника превышала из примерно 10 к 1. Противник не боялся смерти. Их совершенно не беспокоил тот факт, что они могут сгинуть в сражении. Они лишь продолжали идти. Нужна была новая стратегия.

— Сомкнуть щиты! — приказал он, принимая стойку. Вокруг него отряды Освободителей прекратили отступление и выполнили его приказ, построившись рядом с возвышением. — Будем держаться здесь. Ни шагу назад!

Когда он говорил, в помещение влетели Обвинители, нанося молниеносные удары и быстро отступая, таким образом снимая нагрузку на своих товарищей. Небесные молоты били по скученным толпам кровавых грабителей, подбрасывая тела в воздух. Но остальные продолжали наступать. Тарс жестом приказал вершителям занять позиции. Некоторые отряды превратили возвышение в импровизированную крепость, двигая книжные шкафы и каменные одры, дабы использовать их в качестве укрытий. Остальные заняли позиции позади Освободителей.

Молнии вгрызлись в ряды врага ослепляя и сжигая его. Секция стены щитов разверзлась, и Рамус повел в бой своё Братство Паладинов. Огромные двуручные топоры Карателей легко разрубали багровую броню, в то время как молниевые молоты Искупителей сбивали сильнейших чемпионов Хаоса с ног. Но враг продолжал наступать, и даже тяжеловооруженные Паладины не могли в одиночку выстоять против такого прилива. Их слишком много, подумал он. Он рассчитывал, что обсерватория будет подходящим местом для сдерживания противника, но этого явно было недостаточно.

Над головами своих воинов и над вздымающимся морем противников, Тарс заметил Гореносца, пробивающегося через ряды своих собственных последователей, таща за собой существо, которое вампир назвал Ашигаротом. Он убивал любого, кто был недостаточно быстр, чтобы убраться с его пути. Глубинный ужас шел с неохотой, пытаясь вырваться из цепей.

Тарс сделал шаг к ним и заметил вампира, взобравшегося на разрушенный купол обсерватории, его руки были разведены в сторону, а тело приняло наклонное положение над помещением. Гортанный напев слетел с его губ, его голова отклонилась назад. Глубинный ужас начал брыкаться и верещать в своих оковах. Кровавый загонщик бил тварь снова и снова, но оно лишь сильнее ярилось. Странный фиолетовый свет струился по кускам костей, разбросанным по помещению. Они начали дергаться, и Тарс почувствовал, как его волосы встают дыбом.

— Остановить его! — завопил Тарка, показывая на вампира топором, вступая в обсерваторию. Вопящий Ашигарот тащился за ним на цепи. Кровавый загонщик следовал за ним, ударяя глубинный ужас перед тем, как освободить его от цепей. Он показал на вампира. Но вместо того, чтобы броситься на своего бывшего хозяина, существо развернулось и сомкнуло челюсти на голове кровавого загонщика. Тарка нанес ему удар топором, монстр ответил ударом когтей, царапая доспехи и отталкивая его на шаг и нависая над ним и ближайшим Грозорожденным. Последний был раздавлен, его тело превратилось в голубой свет. Глубинный ужас завизжал и бросился в бой, разя всех, до кого мог дотянуться, не делая каких-либо исключений. Кровавые воины и Грозорожденные почувствовали на себе его ярость.

Тарс устремился к Гореносцу, убивая всякого кровавого грабителя, достаточно глупого, чтобы встать у него на пути. Он услышал, как напев вампира стал громче, но в данный момент его интересовал лишь Гореносец. Лишь Тарс приблизился к противнику, чемпион Хаоса поднялся на ноги и нанес рубящий удар топором. Молот, меч и топор схлестнулись в звонком танце смерти, когда Бычье Сердце и Гореносец начали обмен ударами.

— Я заберу твой доспех и водружу его на своё знамя, воин. Твой череп будет служить мне чашей, а твоё оружие я отдам рабам. — рычал Гореносец, разрезая на части мантию Тарса своей перчаткой с лезвиями. — Когда закончу с тобой, я сдеру кожу с мертвеца, и сделаю из неё себе мантию. Он нанес удар в область живота.