Эрагон.Брисингр

– Я не знаю, Роран, – сказал Карн, вздыхая. – Никто не может быть готовым к каждой возможности. Это одна из причин, почему магия так опасна. Если ты упустишь хоть один аспект заклинания, оно может ничего не сделать, но ослабить тебя или хуже того, может сделать какую-нибудь страшную вещь, которую ты ему никогда не предназначал. Это случается даже с лучшими магами. Должно быть, в заклинаниях твоего кузена есть дефект – неуместное слово, или плохо аргументированная инструкция, – которая позволила быку прошить тебя рогом.

Оторвав себя от фургона, Роран похромал в направлении главы конвоя, оценивая результат сражения. Пять из варденов были ранены во время сражения, в том числе и он, и двое других умерли: одного мужчину Роран едва знал, с другим, Ферчем, он разговаривал несколько раз. Из солдат и людей, которые охраняли фургоны, никого в живых не осталось. Роран остановился перед первыми двумя солдатами, которых он убил, и посмотрел на трупы. Его слюна сделалась горькой, и желудок стало сильно и отвратительно мутить.

«Сейчас я убил... Я не знаю, сколько».

Он осознал, что в течение безумного сражения на Пылающих Равнинах, он потерял счет числа людей, которых он убил. Из-за того, что он отправил так много на смерть, он не мог вспомнить полное число убитых им. «Должен ли я вырезать всех людей в округе для того, чтобы вновь вернуть то, что Империя украла у меня?» Даже больше, ему в голову пришла мысль, которая привела его в замешательство: и, если я это сделаю, как смогу вернуться в долину Паланкар и спокойно жить, когда моя душа была бы запятнана черным от крови сотен?

Закрыв свои глаза, Роран сознательно расслабил все мускулы в теле, стремясь успокоиться. «Я убиваю за мою любовь. Я убиваю за мою любовь к Катрине, и за мою любовь к Эрагону и каждому из Карвахолла и за мою любовь к варденам, и за мою любовь к нашей земле. Ради моей любви, я проберусь через океан крови, даже если это убьет меня».

– Никогда не видел ничего подобного прежде, Сильный Молот, – сказал Улхарт. Роран открыл свои глаза, чтобы найти седеющего воина, стоящего перед ним, придерживая Сноуфайра за поводья.

– Ни один другой не был сумасшедшим настолько, чтобы попробовать подобную уловку, перепрыгивая фургоны, никто не выжил, что бы рассказать об этом. Хорошая работа. Следи за собой. Нельзя прыгать с лошадей, приняв на себя пятерых солдат, и ожидать увидеть следующее лето, а? Чуть осторожнее, если ты мудр.

– Я буду иметь это в виду, – сказал Роран, принимая поводья Сноуфайра от Улхарта.

Несколько минут после того, как Роран распределил оставшихся солдат, непострадавшие воины собирались у каждого из фургона в конвое, разрезали находящийся в них груз, и говорили о содержимом Мартланду, который записывал, что они нашли, что бы потом Насуада смогла изучать эту информацию и, возможно, собирать из этого подсказки относительно планов Гальбаторикса. Роран наблюдал, как люди исследовали последние несколько фургонов, которые содержали мешки с пшеницей и ящики с обмундированием. Закончив, мужчины перерезали глотки оставшимся быкам, пропитывая дорогу кровью. Убийство зверей беспокоило Рорана, но он понимал их важность в Империи и сам бы взял нож, если бы его попросили. Они бы взяли быков обратно к варденам, но животные были слишком медлительны и неуклюжи. Лошади солдат, однако, могли бы сохранять темп, пока они уходили с вражеской территории. Поэтому они забрали их с собой столько, сколько смогли привязать позади своих собственных коней. Потом один из людей взял просмоленный факел из своей седельной сумки и, через несколько секунд работы со своим кремнем и сталью, зажег его. Поехав в конце конвоя, он прижимал факел к каждому фургону, пока они не загорались, а затем бросил факел позади последнего фургона.

– Двинулись вперед! – крикнул Мартланд.

Нога Рорана заныла, когда он вскочил на Сноуфайра. Он направил жеребца рядом с Карном, когда оставшиеся в живых люди выстроились на своих конях в двойную линию позади Мартланда. Лошади фыркали и скребли копытами по земле, в нетерпении увеличить расстояние между собой и огнем. Мартланд двинулся вперед быстрой трусцой, и остальная часть группы последовала за ним, оставляя позади себя горящие фургоны, таким образом, много раскаленных бусинок растянулось вереницей на одинокой дороге.

29. Каменный лес

Аплодисменты раздались из толпы.