Эрагон.Брисингр

После этого Гарвену требовалось все меньше и меньше времени, чтобы проверять каждого эльфа, причем он истратил не больше шесть секунд на самого последнего из группы. Насуада внимательно смотрела на него на протяжении всего процесса и увидела, как его пальцы стали белыми и бескровным, а кожа на висках запала в его череп, словно барабанные перепонки лягушки, и он стал вялым, как человек плывущий под водой.

Выполнив свое задание, Гарвен вернулся на свой пост позади Насуады. Он был, подумала она, изменившимся человеком. Его первоначальная решимость и неистовство духа постепенно исчезли в мечтательном выражении лица лунатика, и несмотря на то что он смотрел на нее, когда она спрашивала, все ли у него хорошо, и он ответил довольно беспристрастным тоном, она словно почувствовала, что его дух был далеко отсюда, легко шагая среди освященных солнцем полян где-то в эльфийском таинственном лесу. Насуада понадеялась, что он скоро оправится. Если этого не случится, она попросит Эрагона или Анжелу или, возможно, их обоих вместе заняться Гарвеном. До того времени как его состояние улучшится, она решила, что он больше не будет активным членом Ночных ястребов, что Джормундур даст ему делать что-нибудь простое, чтобы она не испытывала вины в причинении ему какого-либо дальнейшего вреда и он мог, по крайней мере, получать удовольствие, наслаждаясь видениями, с которыми оставил его контакт с эльфами.

Ожесточенная от потери и злящаяся на себя, эльфов, Гальбаторикса и Империю из-за принесения таких необходимых жертв, она с трудом сохранила мягкую речь и хорошие манеры.

- Когда вы, Блодхгарм, говорили о риске, вы хорошо сделали бы, если упомянули о том, что даже те, кто возвращается в свои тела, не остаются полностью невредимыми.

- Моя Леди, я в порядке, - заявил Гарвен. Его возражение было таким неубедительным и слабым, что едва ли кто-нибудь обратил на него внимание, и только способствовало усилению чувства возмущения (оскорбления) Насуады.

Мех на затылке Блодгарма слегка заколебался и стал жестким:

- Если я не достаточно ясно объяснился перед этим, то извиняюсь. Однако не виню нас в том, что случилось, мы не можем сдерживать нашу сущность. Но не виню вас также, ибо мы живем в эпоху подозрительности. Позволить пройти нам не проверенными было бы небрежностью с вашей стороны. Прискорбно, что такой неприятное происшествие должно испортить эту историческую встречу между нами, но сейчас вы, по крайней мере, можете спокойно отдыхать, уверенные, что установили наше происхождение и мы те, кем мы, кажется, являемся, – эльфы из Дю Вельденвардена.

Новое облако его мускуса отнесло на Насуаду, и даже при том, что она была суровой в гневе, ее суставы ослабели, и на нее напали мысли о беседках, драпированных шелком, о кубках вишневого вина и жалобных гномьих песнях, которые она часто слышала, отражающимися в пустых залах Тронжхайма. Сбитая с толку, она сказала:

- Да, будь здесь Эрагон или Арья, они могли бы проверить ваши мысли без страха потерять свое здравомыслия.

Снова она уступила беспричинному притяжению аромата Блодгарма, воображая, что она будет испытывать желание пробежать руками по его гриве. Она очнулась только тогда, когда Эльва дернула ее за левую руку, вынуждая наклониться и разместить свое ухо близ рта ведьмы-ребенка. Низким, суровым голосом Эльва сказала:

- Horehound. Сосредоточься на вкусе horehound.

Следуя ее совету, Насуада вызвала воспоминание с предыдущего года, когда она съела horehound леденец во время одного из праздников короля Хротгара. Только размышление о резком вкусе леденца иссушило ее рот и нейтрализовало обольстительные качества мускуса Блодгарма. Она попыталась скрыть своею ошибку в концентрации, произнеся:

- Моя молодая спутница задается вопросом, почему вы так сильно отличаетесь от других эльфов. Я должна признаться, мне тоже немного любопытно. Ваша внешность не та, какую мы ожидали от вашей расы. Пожалуйста, поделитесь с нами причиной своих более анимальных особенностей?

Солнечная рябь заструилась по меху Блодгарма, когда он пожал плечами:

- Этот облик понравился мне, - сказал он. – Некоторые пишут стихи о солнце и луне, другие выращивают цветы, или строят прекрасные статуи, или составляют музыку. Также как я ценю эти различные художественные формы, я считаю, что истинная красота существует только в клыке волка, в шкуре лесной кошки и в глазах орла. Таким образом я перенял те свойства на себя. Через другую сотню лет я могу потерять интерес к животных земли и вместо этого решить, что животные моря воплощают все, что полезно, и затем я покрою себя чешуей, преобразую свои руки в плавники, а ноги в хвост и исчезну под поверхностью волн, и никогда больше не заметят меня в Алагейзии.

Если он пошутил, как Насуада поверила, то не показал признака этого. Совсем наоборот, он был так серьезен, что она задалась вопросом, дразнит ли он ее.