Эрагон. Книги 1-4

Затем Эрагон отнес котелок, миску и ложку на берег реки Аноры и тщательно вымыл их в ледяной воде. По­том он еще долго сидел на корточках на скалистом берегу и смотрел на прыгающую на поверхности воды белую пену в дальнем конце реки — там начинались водопады Игалда, протянувшиеся вверх по течению на полмили, а затем ис­чезавшие за каменистым отрогом горы Нарнмор. Глядя на воду, Эрагон словно возвращался в тот вечер, когда принес домой яйцо Сапфиры, спрятанное в рюкзаке. Тогда он по­нятия не имел, что его ожидает в скором будущем, и даже не представлял, где может оказаться.

— Нам пора, — сказал он Сапфире, сидевшей у прова­лившегося колодца в центре деревни.

«Ты разве не хочешь побывать на вашей ферме?» — спросила она, когда он уселся в седло.

Он покачал головой:

«Нет. Лучше уж я буду вспоминать ее такой, какой она была прежде».

Сапфира была с ним согласна. Чувствуя его настрое­ние, она полетела на юг тем же путем, каким они когда-то покидали долину Паланкар. И Эрагон смог мельком уви­деть поляну, где стоял их дом, хотя видно было и не очень хорошо. Зато он мог представить себе, что и дом, и амбар по-прежнему на месте.

Над южным концом долины Сапфира поймала восхо­дящий поток воздуха и поднялась выше горы с голой каме­нистой вершиной. Это была гора Утгард. На ней высилась осыпающаяся сторожевая башня, которую когда-то по­строили Всадники, чтобы присматривать за обезумевшим королем Паланкаром. Башня когда-то называлась Эдоксиль, но теперь носила другое название — Риствакбаен, или «Место Печали», потому что именно здесь Гальбато­рикс убил Враиля.

Среди развалин башни Эрагон, Сапфира и сопрово­ждавшие их Элдунари отдали дань памяти этому вели­кому эльфу. Умаротх был особенно мрачен и смог лишь промолвить:

«Спасибо, что принесла меня сюда, Сапфира. Я никогда не думал, что снова увижу то место, где упал мой Всадник».

Затем Сапфира расправила крылья и, взлетев прямо с башни, устремилась прочь от долины Паланкар.

На полпути к Илирии с ними связалась Насуада, при­звав на помощь одного из заклинателей, и приказала им присоединиться к большому отряду варденов, пешим хо­дом следовавших из столицы в Тирм.

Эрагон обрадовался, когда выяснилось, что этим отря­дом командует Роран. При нем также были Джоад, Балдор, успевший полностью восстановить работоспособность вывихнутой руки после того, как эльфы ему ее вправили, и еще несколько бывших жителей Карвахолла.

Казалось странным, что некоторые жители Тирма от­казались сдаться даже после того, как Эрагон освободил их от клятв, данных Гальбаториксу. Притом было оче­видно, что вардены с помощью Сапфиры и Эрагона легко могут взять их город, стоит им только захотеть. Однако губернатор Тирма, лорд Ристхарт, потребовал предоста­вить им возможность стать независимым городом-государ­ством — с полной свободой выбирать собственного прави­теля и устанавливать собственные законы.

В конце концов, после нескольких дней переговоров Насуада согласилась на его условия, но потребовала, что­бы лорд Ристхарт присягнул ей на верность, как это сдела­ли король Оррин и другие, а также согласился подчинять­ся ее новым законам, касавшимся магов и заклинателей.

Из Тирма Эрагон с Сапфирой сопроводили отряд варденов по узкой полоске побережья на юг, до самой Куасты. Жителей Куасты, как и жителей Тирма, они также освободили от клятвы, данной Гальбаториксу. На этот раз губернатор города выразил полное согласие с правлением Насуады.

Затем Эрагон и Сапфира полетели далеко на север, в Нарду, и там у них все тоже получилось прекрасно. По­сле этого они смогли вернуться в Илирию и прожили не­сколько недель в замке, находившемся неподалеку от двор­ца Насуады.

Когда время позволяло, они летали в тот отдаленный замок, где Блёдхгарм и его заклинатели охраняли Элду­нари, спасенные из цитадели Гальбаторикса. Там они по­могали эльфам исцелять души драконов. Надо сказать, что успехи были, но дело шло медленно. Одни Элдунари выздоравливали быстрее, а другие — и это очень тревожи­ло Эрагона — просто переставали интересоваться жизнью или навсегда заблудились в лабиринтах собственной души. Даже самым старым и мудрым драконам вроде Валдра не удавалось вести с ними осмысленный разговор. Чтобы помешать сотням обезумевших драконов смутить разум и душу тех, кто пытался им помочь, большую часть Элду­нари эльфы держали в состоянии, близком к трансу и каж­дый раз для переговоров выбирали лишь нескольких.

Эрагон также трудился вместе с магами Дю Врангр Гата, извлекая из цитадели спрятанные там сокровища. Большая часть работы пала именно на него, поскольку никто из других заклинателей не имел ни знаний, ни опыта в обращении со множеством заколдованных арте­фактов, оставшихся после Гальбаторикса. Но Эрагон не возражал. Ему даже нравилось исследовать разрушенную крепость и раскрывать ее тайны. За минувшее столетие Гальбаторикс собрал там немыслимое множество вся­ких чудес, некоторые из них были чрезвычайно опасны. Самым любимым предметом Эрагона стала астролябия. Прикладывая ее к глазу, можно было увидеть звезды даже при свете дня.