Эрагон. Наследие

Он надел шлем, покрепче надвинув его на стеганую мягкую шапочку, и вытащил из-за пояса свой молот. На левую руку он надел щит.

– По твоей команде выходим, – сказал, подходя к нему, Хорст.

Роран кивнул. Он сам выбрал кузнеца себе в заместители – и с его решением Насуада согласилась без колебаний.

Он понимал, что это эгоистично – у Хорста только что родилась дочка, да и варденам без кузнеца было никак не обойтись, – но представить себе кого-то другого, подходящего для выполнения данной задачи он не мог. Хорст, похоже, особого восторга по поводу своего «продвижения по службе» не испытывал, но и расстроенным не казался. Как всегда уверенно и спокойно, он занялся тем, что поручил ему Роран: организацией полка.

Снова прозвучали трубы, и Роран, подняв молот над головой, громко крикнул: «Вперед!» – и побежал впереди, а с обеих сторон от его полка снялись с места и ринулись к воротам города еще несколько тысяч людей – четыре варденских полка.

Вскоре из города стали доноситься тревожные крики, чуть позже зазвучали колокола и призывные звуки труб и рогов, и вся Драс-Леона наполнилась сердитым звоном и грохотом защитников, собиравшихся у ее стен. Общий шум и суматоху усугубляли жуткие звуки, доносившиеся из центральной части города. Там в небесах, сверкая на солнце чешуей, со страшным ревом сражались два дракона. Время от времени Рорану удавалось увидеть их над крышами зданий.

Лабиринт жалких лачуг на окраинах города быстро приближался, и Рорану казалось, что эти узкие, мрачные улочки таят какую-то угрозу. На этих улицах противнику ничего не стоило устроить засаду. Да и просто сражаться в такой тесноте всегда тяжело, уличные бои – дело куда более страшное, сложное и кровавое, чем обычное сражение. Роран понимал: если сражение начнется на этих извилистых улочках, то мало кто из его воинов уйдет отсюда живым и невредимым.

Пробираясь по темной стороне очередного переулка, он чувствовал, как в душе его ворочается тугой колючий ком тревоги. У него снова заболел живот. Он облизнул губы, чувствуя подступающую к горлу тошноту.

«Только бы Эрагон сумел открыть эти ворота! Иначе мы тут напрочь застрянем, и нас попросту перережут, точно ягнят на бойне».

И пали стены…

Грохот рушащихся каменных стен заставил Эрагона остановиться и оглянуться.

Между крышами двух домов был виден зубчатый шпиль храма. Точнее, то, что от него осталось, – огромный столб пыли, взметнувшийся к облакам.

Эрагон улыбнулся: молодец! Он был горд своей Сапфирой. Когда нужно посеять хаос в рядах противника, драконам нет равных.

«Ну, продолжай в том же духе, – думал он. – Разнеси весь Хелгринд на куски! Похорони их проклятое святилище под грудой камней в тысячу футов высотой!»

И он бросился по темной, извилистой улочке догонять Арью, Анжелу и Солембума. Город просыпался, на булыжных мостовых появилось уже довольно много людей: торговцы открывали свои лавки, ночные сторожа шли домой спать после службы, пьяные аристократы возвращались с ночных гулянок, а бродяги, которым пришлось ночевать у кого-то под дверью, расползались по своим углам. Немало попадалось и солдат, спешивших к городским стенам.

Но все эти люди то и дело останавливались и с ужасом смотрели в сторону храма – над ним в воздухе сражались два дракона, и шум этого сражения был слышен в каждом уголке города. И жители Драс-Леоны – от обшарпанного, нищего до закаленного в боях воина и богато одетого аристократа – были настолько поглощены этим жутким зрелищем, что на Эрагона и его спутников внимания никто не обращал. Ну что ж, решил Эрагон, значит, мы с Арьей вполне похожи на обычных горожан. Но это, конечно, только с первого взгляда.

Он настоял на том, чтобы Арья оставила несчастного послушника, который по-прежнему был без сознания, в одном из переулков на приличном расстоянии от храма.

– Я обещал, что мы возьмем его с собой, но я никогда не говорил, куда именно мы сами направляемся, – пояснил он. – Отсюда, надеюсь, он и сам сумеет найти дорогу, когда очнется. – Арья спорить не стала; похоже, она и сама испытала облегчение, освободившись от этой ноши.

Пока они поспешно пробирались к южным воротам, Эрагон все время озирался, узнавая и не узнавая знакомые места. Его последнее посещение Драс-Леоны завершилось бегством по таким же грязным улочкам между накрепко запертыми домами, и тогда его единственной надеждой на спасение было добраться до каких-нибудь городских ворот, прежде чем слуги Империи его обнаружат. Только теперь он боялся не каких-то раззаков, а чего-то, безусловно, куда более грозного.

Он снова посмотрел в сторону храма. Сапфире нужно было продержаться еще хотя бы несколькло минут, отвлекая на себя Муртага и Торна, и тогда продвижение варденов будет уже не остановить. Однако минуты во время боя могут быть подобны часам, и Эрагон отлично понимал, как быстро и неожиданно может перемениться соотношение сил.