Эрагон. Наследие

Насуада тоже молчала, изучая его. Кожа на косточках пальцев у него опять стала гладкой, те ссадины исчезли без следа, но в целом вид у него был весьма суровый, и к разговорам он сегодня, похоже, расположен не был. Его одежда, прежде такая красивая и опрятная, была порвана и перепачкана; Насуада заметила на внутренней стороне рукавов рубахи прорехи, похожие на порезы. Интересно, он что, подрался с кем-то? Или сражался на поединке?

– А Гальбаторикс знает, что ты здесь? – спросила она.

– Возможно. Впрочем, вряд ли: он сейчас занят – развлекается со своими наложницами. А может, спит. Сейчас ведь глубокая ночь. И потом, я воспользовался магией, чтобы нас никто не подслушал. Он, конечно, может нарушить эти чары, если захочет, но и я тогда сразу все пойму.

– А что, если он узнает? (Муртаг только плечами пожал.) Если он сумеет сломить меня, то, конечно же, узнает, что ты меня навещаешь.

– А ты не позволяй ему тебя сломить. Ты сильнее меня; и у тебя нет никого, кому он может угрожать. Ты можешь ему сопротивляться, в отличие от меня… Кстати, вардены быстро приближаются к Урубаену, а эльфы наступают с севера. Если ты сможешь продержаться еще хотя бы несколько дней, тогда у тебя есть шанс… Возможно, они успеют тебя освободить, прежде чем…

– Но ты ведь не веришь, что они успеют, правда?

Он снова пожал плечами и промолчал.

– Тогда помоги мне бежать! – не выдержала Насуада.

Хриплый, как лай, смех вырвался у него из горла.

– Как? Я ведь без разрешения Гальбаторикса разве что сапоги могу на ноги натянуть!

– Ты мог бы, например, немного ослабить мои путы. Или, уходя, случайно забыть хорошенько запереть дверь.

Муртаг презрительно усмехнулся:

– Там, снаружи, два стражника стоят! Да еще повсюду магические стражи поставлены. Гальбаториксу тут же будет известно, если ты вздумаешь хотя бы нос отсюда высунуть. К тому же все проходы к ближайшим воротам тщательно охраняются. Там сотни вооруженных воинов! Для тебя было бы огромной удачей, даже если б ты сумела до конца этого коридора добраться.

– Возможно, это и так, но я бы хотела попробовать.

– Ты добьешься только того, что тебя убьют.

– В таком случае помоги мне. Если бы ты захотел, то нашел бы способ обмануть любых стражников!

– Не могу. Данная мною клятва не позволяет мне использовать против него магию.

– А против сторожей? Если бы ты сумел задержать их хотя бы на несколько минут, я успела бы добраться до ворот, а потом спрятаться в городе. Тогда было бы уже неважно…

– Город у него в руках. И потом, куда бы ты ни пошла, он моментально отыщет тебя с помощью магии. Для тебя единственный способ спастись – это оказаться как можно дальше отсюда, прежде чем поднимется тревога, но это можно сделать только верхом на драконе.

– Должен же быть какой-то выход!

– Если бы он был… – Муртаг грустно улыбнулся и потупился. – Нечего и обсуждать.

В полном отчаянии Насуада некоторое время молча изучала линии на потолке.

– По крайней мере, освободи меня от этих наручников! – сердито сказала она.

Муртаг только вздохнул и с отчаянием развел руками.

– Хотя бы для того, чтобы я могла встать, – пояснила она. – Мне осточертело лежать на этом ледяном камне! И потом, у меня уже глаза болят, так сильно их приходится скашивать, чтобы тебя там, на полу, увидеть!

Он колебался. Затем легко вскочил, подошел к Насуаде и принялся расстегивать путы на ее руках и лодыжках.

– Только не думай, что сможешь меня убить, – тихо сказал он. – Ты не сможешь.

Освободив ее, Муртаг снова отошел к стене и опустился на пол, уставившись куда-то в пространство и явно давая Насуаде возможность немного прийти в себя. Она села и осторожно спустила ноги на пол. Ее некогда белая сорочка была вся в пятнах и во многих местах прожжена насквозь; сквозь дыры проглядывало обнаженное тело. Ей стало не по себе, особенно если учесть, что она с самого начала была, в общем-то, почти раздета.

Мраморный пол под босыми ногами показался ей ледяным. Она осторожно подошла к Муртагу и села с ним рядом, плотно обхватив себя руками и тщетно пытаясь прикрыть наготу.

– А этот Торнак, с которым ты вырос, действительно был твоим единственным другом? – спросила она.

Муртаг ответил, по-прежнему на нее не глядя:

– Нет. Он скорее заменил мне отца, которого я, в общем, никогда не имел. Он учил меня, утешал… останавливал и бранил, если я вел себя слишком дерзко или беспечно, и спасал меня, когда я попадал впросак, столько раз, что я и не упомню… Если бы Торнак был жив, он бы вчера отлупил меня до беспамятства за то, что я так напился.

– Ты говорил, что он погиб, когда ты пытался бежать из Урубаена…

Муртаг фыркнул.