Эрагон. Наследие

Роран фыркнул, нагнал тех, что еще остались от его отряда, и повел их к ближайшему перекрестку. Все окрестные улицы были буквально завалены телами.

Вардены настороженно замерли, когда мимо них, не разбирая дороги, промчался какой-то солдат с искаженным от ужаса лицом. Солдата по пятам преследовала стая котов-оборотней; с мохнатых кошачьих морд капала свежая кровь.

Роран улыбнулся, и они снова побежали вперед, но вскоре путь им преградила группа рыжебородых гномов, крича:

– За нами целый отряд гонится! Там их несколько сотен!

Роран оглянулся на пустой перекресток.

– Может, вы просто заблудились… – И он мгновенно умолк, увидев, как из-за ближайшего угла выныривают воины Гальбаторикса в алых туниках. Их становилось все больше, они вытекали из ближайших улиц, точно полчища красных муравьев.

– Назад! – крикнул Роран. – Назад! – «Надо отыскать место, где можно было бы держать оборону», – думал он.

Внешняя стена была слишком далеко, а все ближайшие дома маловаты, да и закрытого двора нигде видно не было.

Вслед им уже летели десятки стрел.

Почувствовав, как острая боль пронзила позвоночник, Роран споткнулся и упал. Ему казалось, что по спине его огрели металлической балкой.

Через секунду его догнала травница Анжела. Она что-то выдернула у него из спины, и Роран пронзительно вскрикнул. Вскоре боль немного отступила, и он снова обрел способность видеть, и травница показала ему стрелу с окровавленным наконечником, отшвырнула ее в сторону и помогла ему подняться.

– Твоя кольчуга, к счастью, не дала ей войти глубоко, – сказала она.

Скрипнув зубами, Роран вместе с нею бросился нагонять свой отряд, но теперь каждый шаг причинял ему сильную боль, а если он слишком резко наклонялся, спину просто судорогой сводило.

И он по-прежнему не видел ни одного места, где вардены могли бы закрепиться, а солдаты подходили к ним все ближе, так что приходилось действовать иначе.

– Стой! Стройся! Эльфы на фланги! Ургалы в центр! – крикнул Роран.

Сам он встал впереди вместе с Дармменом, Олбрихом, ургалами и одним из рыжебородых гномов.

– Значит, ты есть Молотобоец? – спросил гном, глядя на приближающихся солдат. – В Фартхен Дуре я сражался вместе с твоим братом, а теперь сочту для себя за честь сражаться рядом с тобой.

Роран кивнул и проворчал в ответ нечто невразумительное, надеясь, что хоть на ногах-то удержаться сумеет.

И тут на них налетели солдаты Гальбаторикса, легко тесня их, поскольку имели значительно численное преимущество. Роран уперся плечом в щит, сопротивляясь натиску изо всех сил. Мечи и копья так и мелькали в щелях между выставленными вперед щитами; одно копье оцарапало ему бок, но кольчуга снова спасла его от более серьезного ранения.

Эльфы и ургалы в очередной раз доказывали свою незаменимость в рукопашном бою. Проламываясь сквозь ряды противника, они отвоевывали для Рорана и других варденов, вооруженных копьям, пространство, на котором можно было воспользоваться копьем или мечом. Краем глаза Роран заметил, как рубится с врагами тот рыжебородый гном; он наносил им колющие удары в пах или рубящие по ногам, и многие сразу же падали на землю.

Но солдаты все прибывали, их поток казался поистине неиссякаемым, и Роран чувствовал, что так и придется шаг за шагом отступать, ибо даже эльфы не могли сдержать натиск врага. Роран видел, как погибла Отхиара, та эльфийка, с которой он разговаривал на подступах к городской стене: стрела пронзила ей шею. Да и остальные эльфы были страшно изранены.

Рорана тоже несколько раз успели ранить; он получил резаную рану на правой голени, которая напрочь лишила бы его способности двигаться, будь она чуточку выше; еще одну резаную рану на бедре, где меч проскользнул под самый край его доспеха; весьма неприятную царапину на шее, где он сам задел себя краем щита; колотую рану на внутренней стороне правого бедра, но, к счастью, острие не задело артерию, и еще бесчисленное множество синяков и ссадин. У него было такое ощущение, словно все его тело хорошенько отбили тяжелой деревянной киянкой, собираясь целиком поджарить, а затем решили использовать в качестве мишени для метания ножей.

Несколько раз ему приходилось даже отступить в задние ряды, чтобы дать плечам немного передохнуть, но он каждый раз возвращался на передовую.

Затем здания вокруг них расступились, и Роран понял, что солдаты все-таки выгнали их на площадь перед сломанными воротами. Теперь враг окружал их со всех сторон.

Глянув через плечо, Роран у видел, как под натиском Барста и его воинов отступают вардены и эльфы, и закричал:

– Вправо! Отходите правее и вверх, за дома! – И он указал окровавленным копьем, куда именно варденам следует отступать.

Собравшись у него за спиной в единый кулак, вардены стали пятиться, отступая к стене и крыльцу большого каменного дома, фронтон которого был украшен двойным рядом колонн, высоких, как деревья на склонах Спайна. Между этими колоннами Роран мельком успел увидеть зияющий арочный проход, в котором поместилась бы, наверное, даже Сапфира, а может, и Шрюкн.