Эректус

Марк Бекер, руководитель ЕЦПКЗ, широким жестом швырнул на стол в зале совещаний журнал «Наука и природа». Он пролетел, подобно камню из керлинга, и упал прямо перед исполнительным директором ВОЗ, который величественно проигнорировал этот выпад. Разозлившись, что не произвел ожидаемого эффекта, Бекер воздел руки вверх. «Ну, это уж слишком, – подумал Стивен. – Началась охота, и они решили расплатиться одним чиновником, перед тем как скрыться в кустах! Без крови не обойтись…»

Гордон демонстрировал абсолютное спокойствие, но на самом деле это было совсем не то чувство, которое он испытывал перед четырьмя присутствующими участниками совещания и директором ФАО Пабло Агуасом, который к ним присоединился по видеосвязи.

– Я здесь ни при чем, и вы это прекрасно понимаете. Вирус Крюгера обрушился на нас меньше чем три недели назад, и мы пока только начинаем изучать его свойства…

– Да ладно! Что вам стоило сразу же нас предупредить? Почему вы оставили нас в стороне? Я говорю от имени ЕЦПКЗ, но вопрос касается не только Европы. ЦКПЗ, вероятно, выскажется точно так же, не так ли, Артур?

Директор ЦКПЗ, Артур Мак-Кормик, присоединился к возмущенному коллеге, нахмурив брови:

– Послушайте, господа, я мог бы поверить, что вы сердитесь. Возможно, мы смогли бы выиграть немного времени, но поразмыслите: я не передал вам немедленно результаты наших исследований только потому, что моя команда располагала лишь гипотезами, а не заключениями! В этот самый момент, когда я разговариваю с вами, мы по-прежнему не готовы определить радиус действия вируса…

– И как давно вам известно о заражении человека? – злобно спросил у него Бекер. – Ведь если мы все здесь, значит, именно об этом и идет речь, разве нет?

– Действительно так. Всего несколько дней.

– В каком состоянии пациент?

– Петрус-Якобус Виллемс восстанавливает свои силы. Совсем скоро он должен поправиться.

– Поправиться, но не выздороветь, я правильно понимаю? – вмешался Марк Антонетти с холодной улыбкой.

Тот, кто окликнул Стивена Гордона, был когда-то его другом и единственным из присутствующих, кто действительно хорошо его знал. Занимая должность генерального военного врача, этот француз получал жалованье в ЕЦПКЗ, и даже если Стивен надеялся избежать с ним встречи, то явно не был удивлен его присутствием. Они не разговаривали с того самого случая в Чаде, в 2003 году, когда оба работали военными врачами. В то время от вирусной лихорадки погибло три солдата, и Антонетти, вероятно, чтобы прикрыть себя, обвинил Гордона в том, что тот затягивал с забором крови на анализ, за что и получил строгий выговор. С тех пор они не общались.

Дабы не поддаться скрытой провокации, Стивен принял нейтральный тон:

– Пока не доказано обратное. У человека наблюдаются такие же последствия вируса, как и у животного. После комы и поражений кожи зараженные особи приходят в норму, однако их метаболизм перепрограммирован.

Исполнительный директор ВОЗ воспользовался этим моментом, чтобы раздать собеседникам досье, которое со всеми прочими документами включало снимки жертвы.

– Какое лечение ему прописали?

– Никакого. Его напоили и накормили. Поскольку, на первый взгляд, Виллемс не нарушает нормы поведения, врачи сочли необязательным прописывать ему успокоительное. Они предпочитают понаблюдать за ним в его… естественном состоянии.

– Они соотносят его с обезьяной?

– Полагаю, что да.

– Ты прописал рецепт?

– Нет. Как я уже говорил, в данной ситуации этот мужчина нуждается в восстановлении сил.

Лицо Антонетти напряглось и выражало неодобрение.

– А если он станет буйным и заразит кого-нибудь, укусит, например? Полагаю, вирус передается через кровь, правильно? Ты думал о такой возможности? Его нужно закрыть на карантин!

– Уже. А ты что предлагаешь? Карцер? На сегодня нам неизвестно, поражает ли вирус Крюгера человеческий мозг и нарушает ли поведение.

– Возможно, но ты подвергаешь огромному риску медицинский персонал.

Перемирие длилось недолго. Антонетти перешел в атаку, и Стивен понял, что обязан его остановить, прежде чем это обернется бойней. Более того, это был действительно неподходящий момент для сведения личных счетов. Решив ловким способом предупредить, что он не поддастся, Гордон обратился к нему по имени:

– Я так не считаю, Марк. Вирус Крюгера и в самом деле передается через кровь и секреции. Но я как медик, который тысячу раз оперировал в деревнях, где бушевал вирус Эбола, могу гарантировать, что ни к чему паниковать и накладывать на медперсонал жесткие процедуры. Все предупреждены. Медсестры, контактирующие с пациентом, знают, что должны удвоить осторожность. Как и каждый, кто следит за его спокойствием, следует мерам предосторожности. Все должно обойтись. Очевидно, другого очага больше нет, и Петрус-Якобус Виллемс останется единственным зараженным человеком, в любом случае хотелось бы на это надеяться.

Марк спокойно выждал, пока тот закончит свою тираду, не стирая с лица легкой насмешки. У Стивена было плохое предчувствие, но он даже и представить не мог, какую бомбу Марк готовился в него кинуть: