Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк

Использование сразу двух легенд, подтверждавших Божественный характер миссии Жанны д’Арк, свидетельствовало о том, что доктрина discretio spirituum была не просто хорошо известна многим авторам XVI–XVII вв., писавшим о французской героине: они специально обращались к этому сюжету, дабы лишний раз подчеркнуть, что в данном случае речь шла об истинном пророке, чьими устами говорил сам Господь. Прекрасное понимание того, как действовала процедура discretio в отношении Жанны, мы встречаем, в частности, у Н. Жиля, упоминавшего не только о допросах в Шиноне, в результате которых в словах девушки не было найдено «никаких суеверий и отклонений от [истинной] веры»[1700], но и о снятии осады с Орлеана как о главном доказательстве того, что она «явилась Свыше»[1701]. Этот вывод затем слово в слово повторил и А. Теве[1702]. Анонимный автор «Зерцала достойных женщин» желал и вовсе увеличить продолжительность discretio spirituum в отношении Жанны: он писал, что уже Робер де Бодрикур предпринял первые шаги по сбору информации о девушке и сделал собственный вывод о ее нравах и поведении, допросы же королевских советников в Шиноне стали вторым этапом процедуры[1703]. Еще более определенно высказывался П. Массон, полагавший, что на все заданные ей теологами вопросы Жанна отвечала «самым святым образом» (sanctissima respondit)[1704]. Того же мнения придерживался и Бероальд де Вервиль: с его точки зрения, главным результатом допросов, которым подверглась французская героиня при дворе Карла, стало осознание «святости ее поступков»[1705].

Таким образом, признание Жанны д’Арк истинным пророком и святой, а характера ее миссии — Божественным естественным образом вело к утверждению, согласно которому девушка выступала проводником откровений, которые она получала исключительно Свыше и посредством которых Господь лично творил историю Франции. Подобное соединение в одном контексте идей провиденциализма и веры в профетизм мы наблюдаем уже у Р. Гагена в самом начале XVI в. Перечисляя задачи, поставленные Господом перед Жанной д’Арк, о содержании которых она якобы поведала Карлу VII при первой встрече, французский историк замечал: «Так повелел Господь»[1706]. Более развернутое понимание роли Провидения в истории применительно к деяниям Жанны д’Арк давал Ф. де Бельфоре. «Неужели это новость, что Господь творит чудеса для тех, кого любит?» — вопрошал он[1707]. История Жанны, писал он далее, как раз и должна убеждать всех, что Божественные решения удивительны, а Его доброта бесконечна, что Он из малого может создать силу, укрепляющую королей и несущую стабильность королевствам[1708]. Что касается «рационалистического» видения исторического процесса, представители которого полагали свершения Жанны д’Арк результатом политических интриг ближайших советников Карла VII, то с его резкой критикой выступал, к примеру, Ж. дю Тилле, который возражал против «легкомысленности» некоторых авторов, желавших преуменьшить заслуги французской героини[1709]. Не менее жестко высказывался и Ж. Мейер: «Кто не видит, что это сделано Господом? Кто может сомневаться в том, что произошедшее случилось лишь благодаря бесконечной Божьей милости?»[1710]. Г. Постель полагал, что именно в пророчествах Жанны таилось спасение Франции[1711], та же идея в начале XVII в. развивалась Ж. Ордалем, рассуждавшем о схожести ее истории с историей Христа, появление которого также было предсказано и который сам являлся истинным пророком. Ордаль сравнивал французскую героиню и с первыми христианскими мучениками, имевшими откровения и погибшими, как и Спаситель, за веру[1712].

На подобном фоне логично смотрелись и сопоставления событий во Франции эпохи Столетней войны с более древними временами, с библейской историей, примеры из которой, приводимые французскими авторами, должны были убедить их читателей в том, что Господь всегда присутствует в жизни людей, что Он определяет их судьбу, помогает им справиться с трудностями[1713]. Тот же Ж. Ордаль подробно останавливался в начале своего сочинения на странствиях Моисея и народа Израиля в пустыне и на противостоянии Юдифи и Олоферна[1714]. П. Ле Муану сражения Жанны с англичанами под руководством Господа напоминали борьбу Давида с Голиафом, Деборы с ассирийцами и Юдифи с Олоферном[1715]. О последней истории вспоминала и Ж. Гийом, также уподоблявшая Жанну Матильде Тосканской, которую Господь избрал «защитой святого престола»[1716]. Таким образом, именно через своих пророков (Жанну д’Арк и ее предшественников) Господь, по мнению всех наших авторов, управлял странами и народами, назначал правителей, устанавливал законы, наказывал за проступки и вел справедливые войны, каковым, без сомнения, являлось противостояние французов и англичан[1717].