Еретик. Книга 3

– Если не репутацию, то хотя бы жизнь свою побереги. Не ради себя, так ради Элизы. – Он вновь решил применить эту уловку. – Даже если ты решил не появляться перед ней, это не значит, что она не желала тебе здравия. Хотя бы в память…

– Хватит, – тихо и угрожающе произнес Вивьен.

Ренар покачал головой.

– Ты же ей назло ходишь ко всем этим женщинам, так? Вив, она этого даже не видит, с чего ты решил, что…

Вивьен не дал ему договорить. Вскочив со своего места, он, пошатываясь от вина, бросился на Ренара, как разъяренный зверь.

Люди в шумном зале таверны почти не удивились – здесь драки были частым явлением. Разве что те, кто оказывался на пути дерущихся мужчин, сцепившихся друг с другом, словно два уличных кота, поспешили отойти с дороги.

Ренар повлек Вивьена за собой на улицу, прямо под проливной дождь, и там, оказавшись на большом пространстве, позволил себе действовать в полную силу. Сам он предусмотрительно пил меньше, поэтому ему не составило труда нанести несколько выверенных точных ударов пошатывавшемуся другу, выбить весь воздух у него из груди и повалить его в грязь.

– Знаешь, – Ренар качнул головой и склонился над Вивьеном, не спеша подать руку и помочь ему подняться, – если и дальше будешь продолжать эти свои похождения, я больше не стану тебя покрывать. Возьмешься за старое, я молча развернусь и вернусь в Руан. Задание будешь заканчивать сам. Ты понял?

Не дождавшись ответа, Ренар развернулся и с тяжелым сердцем побрел в сторону своего дома.

***

Несколько дней спустя судья Лоран дал новое задание, и, как Ренар и ожидал, Вивьен взялся за старое. Когда он начал рьяно отстаивать невиновность женщины по имени Моник, Ренар, демонстрируя полнейшее здоровье, нарочито наигранно сослался на дурное самочувствие и поспешил вернуться в Руан. Вивьен лишь отвел глаза, когда друг уезжал, однако от намерения своего не отступил.

Муж подозреваемой погиб во время войны – как потом выяснилось, не сама война унесла его жизнь, а неудачная попытка залатать крышу, проломленную разбойниками. Жан-Поль сорвался с лестницы и пробил голову о стоявшее рядом корыто, умерев в тот же миг. Моник осталась одна с ребенком на руках и старалась, как могла, зарабатывать себе на жизнь. Она немного знала о травах, и, когда мужа не стало, начала понемногу продавать отвары и настойки. Поначалу, когда ее снадобья помогали односельчанам от легкого недомогания, дела шли хорошо. Но однажды от сильных желудочных болей ее настойки помочь не смогли. Несчастному стало только хуже, и вскоре он умер в страшных муках. Сразу после этого Моник обвинили в колдовстве, и было весьма непросто доказать селянам, что настойка, которую Моник дала погибшему, не представляла никакого вреда. Для пущей убедительности Вивьен самолично выпил гораздо больше положенной нормы этого же снадобья и продемонстрировал, что никакого колдовства в этом нет, а их погибшего односельчанина унесла, скорее всего, болезнь кишок.

С Моник были сняты все подозрения. Вивьен направился к ней тем же вечером, и женщина встретила его немного смущенно.

– Господин инквизитор… – начала она.

Разговор всегда начинался одинаково. Заканчивался тоже.

– Если бы вы только знали, как я благодарна вам за то, что вы сделали для меня! Немногие бы решились так поступить, а вы… вас это не напугало.

Вивьен смиренно кивнул и выдержал паузу, после чего уже заученным взглядом посмотрел на нее, оценив привлекательность ее форм. Моник обладала округлыми приятными чертами, а ее карие глаза то и дело посматривали на инквизитора с подкупающей наивностью, за которой сквозило понимание всего происходящего. При виде этой женщины Вивьен невольно ощущал желание.

– Что ж… говоря о благодарности, – он склонил голову, – у тебя есть способ меня отблагодарить.

Обыкновенно женщины понимали его с полуслова и покорно отдавались ему в благодарность за спасение – либо из страха снова быть обвиненными. Однако Моник опустила глаза в пол и покачала головой.

– Я ожидала этого, – печально произнесла она, тут же подняв глаза на Вивьена. – И я бы с радостью! Я… просто сейчас… не то время. Первый день лунного цикла… понимаете?

Она зарделась, вновь отведя взгляд, и Вивьен невольно ощутил, что тоже заливается краской. Моник, однако, на этом разговор не закончила.

– Мне искренне жаль, что я не могу отплатить вам за добро сама. – Она сделала странный акцент на последнем слове. – Но… если хотите… у меня есть дочь.

Вивьен оторопел.

Ему случалось видеть эту девочку во время разбирательства дела. Дочь Моник Луиза была совсем еще дитя – лет девять, не старше. Сейчас она находилась в комнате за дверью. Услышав о себе, маленькая Луиза, очевидно, не спавшая до этого момента, поспешила выйти и с любопытством взглянуть на возвышавшегося над ней инквизитора. Смотрела она со страхом, будто догадывалась, что ее ждет. Вивьен испытал ужас и отвращение, предположив, что Моник могла поговорить с дочерью перед его приходом и на всякий случай подготовить ее тому, как она проведет эту ночь.