Эринеры Гипноса

После чего был избавлен от назойливых вопросов и предложений и до меня лишь долетали фразы о тяжелом положении туристического бизнеса в Александрии, проклятия на беспорядки, отпугивающие путешественников, и прочее подобное. Я делал вид, что внимательно слушаю, в нужных местах сочувственно качая головой.

Берег, который я изучал, стал отвеснее, превращаясь в неприступную скалу. На ней постепенно вырастал в размерах трехэтажный дом. Я ожидал увидеть мрачную крепость. Узкие окна-бойницы, балконы, напоминающие недобро ощеренные рты… Но на деле это было легкое мраморное здание с огромными стеклами панорамных окон, портиками и статуями на плоской крыше.

Несовпадение реальности отчего-то оказалось настолько сильным, что я отвел бинокль от глаз и посмотрел на гида.

– Это особняк очень уважаемой семьи, – тут же сказал он. – Богатейшие и знатные люди. Древний род основателей города. – И принялся пересказывать мне историю становления Александрии со времен великого диадоха Птолемея. А также его сына – менее великого, но признанного одним из выдающихся ученых древности – Птолемея Филадельфа. Время от времени он прерывался, чтобы обратить мое внимание на красоту пейзажа, и завершил рассказ уже на более прозаической ноте: – Ночью зажигают прожекторы. Строение и вся отвесная скала – сияют. Очень красиво.

Ясно, и ночью не сунешься. Они освещают всю зону вокруг…

Я не ошибся.

Это был тот самый дом.

Гид давно отошел, а я все стоял, провожая взглядом белый силуэт на фоне синего неба. Он светился как жемчужина, хотелось протянуть руку и прикоснуться, ощутить тепло стен, нагретых солнцем, и прохладу колонн, остающихся в тени… присвоить, забрать себе, как трофей…

– Лонгин Сотер… – прозвучал мой собственный голос, и я очнулся от своих размышлений.

По берегу снова потянулись ряды пальм.

Помню, Феликс говорил, если есть хоть малейшее сомнение в том – не дэймос ли твой оппонент, – всегда лучше ошибиться, переоценивая противника, чем вляпаться в мир того, кто может к тому же оказаться сильнее тебя. И я всегда следовал его совету.

Поэтому потратил массу времени на бессмысленные, с точки зрения Руфа, блуждания вокруг дома Амины Сотер.

Бывший оперативник сразу прямо сказал, что в особняк попасть не получится. Не с нашими возможностями.

– Слуги живут на территории, – перечислял он, крутя в пальцах пачку сигарет. – И не покидают поместья. Продукты доставляют раз в месяц. Мусор не вывозят. Похоже, у них налажена переработка… хотя мне и сложно это представить. В службы технической поддержки чего бы то ни было – не обращаются, также как и в агентства по найму персонала. Врачей не вызывают. Вечеринки и приемы не устраивают.

– Откуда информация?

– Из достоверных источников, – усмехнулся Руф и тут же стал серьезным. – Это даже не крепость – маленькое государство.

– Хозяева из дома вообще не выходят?

– Хочешь, чтобы я организовал за ними тотальную слежку? Могу устроить.

– Нет. Не надо. Опасно и бессмысленно.

– Ну, в любом случае, с улицы просто так туда не войти.

– Да, в реальности в него не проникнуть.

Проницательный Руф внимательно посмотрел на меня, хотел задать неизбежный вопрос, но я опередил его:

– Жди меня здесь. Пойду, осмотрюсь.

– Осторожнее, – сказал мой спутник… или, вернее, теперь уже соучастник незаконного наблюдения за чужой собственностью.

Я выбрался из машины и отправился на долгую прогулку. Которая завершилась напротив глухой каменной ограды неприступного особняка.

…Этот дом неудержимо притягивал меня. Хотелось подойти, прикоснуться к горячим шершавым выступам неровной кладки, почувствовать, как острые зазубрины камней царапают пальцы, вдохнуть пыльный запах песчаника, нагретого солнцем. Обычно мои внезапные желания, а также внезапно проснувшаяся интуиция меня не обманывали.

Дом, в отличие от хозяев, ждал и звал меня. А может быть, отзывался на мой настойчивый зов.

Я прошелся немного вдоль улицы, затем огляделся по сторонам, вынырнул из густой тени, быстро пересек мостовую, поднял обломок белого щебня, лежащего рядом с забором, среди такого же ничем не примечательного каменного мусора. Убрал в карман и пошел прочь. На всю операцию по захвату трофея мне понадобилось не более десяти секунд.

Интересно, засекли меня камеры? И что подумала охрана про странного человека, подбирающего сомнительные предметы на улице?

Руф ожидал меня на условленном месте в тени под финиковыми пальмами, тянущимися бесконечной плантацией по берегу Нейлоса.

– Ну, что теперь? – спросил он, когда поместье давно осталось позади и мы ехали по широкой дороге между высоких каменных заборов, отгораживающих территории богатых особняков.

– Теперь мне пора возвращаться, – сказал я, глядя в окно, и Руф притормозил от неожиданности.

– Возвращаться? Куда?

В его голосе еще звучала надежда на то, что я имел в виду его квартиру, или мир снов, да что угодно, любое другое место, откуда можно продолжить наши поиски.

– Домой, Руф. В Полис. Здесь я больше ничего не могу сделать.

Он молчал. Хмуро и недоверчиво, а потом спросил сухо:

– Хочешь все бросить?

– Нет. Только теперь у меня начнется самая серьезная работа.