Эринкаль

В этот миг все вокруг словно замерло. Я так и остался стоять с болтом в правой руке, загораживая девушку от окружающих своей спиной. Капитану наемников кое-как удалось более-менее успокоить собственных подчиненных и сейчас они уже не так уверенно посматривали на мою спину. Один, правда, попытался нанести мне подлый удар, но был тут же отправлен на тот свет метким броском болта, прошившим шею насквозь.

О, Ларох, а вот это я, похоже, зря, уж больно подозрительно смотрит капитан на результаты моего последнего броска. Неужели этот ветеран что-то знает? Хотя… ему где-то лет под пятьдесят, люди живут совсем не долго… война кончилась почти тридцать лет назад, значит, он вполне мог на ней быть, может быть, даже что-то видеть… Не хотелось бы, конечно, чтобы он так уж запросто меня классифицировал, хотя… с другой стороны, это может здорово помочь… точно не захочет связываться!

— Опустить оружие! — Так я и думал, а? — И советую всем держать руки на виду…

— Ты чего это, Тор?

— Я такое видел лишь однажды… много лет назад… на Райнаде. Если этот парень захочет, он нас всех здесь положит особо не напрягаясь!

Я только согласно усмехнулся и посмотрел в недоверчиво расширившиеся глаза Иссы. Она все еще стояла, заслоненная мною от остальных, но теперь уже тряслась от любого шороха, и не собираясь геройствовать, чему я был несказанно рад. И именно этот момент выбрал Рон для своего появления.

— Исса, Аль! Что тут происходит?

— Хм… — усмехнулся наемник, — ты его друг? — Он кивнул на меня.

— Да, что вам от нас угодно?

— Если твой друг обещает не причинять вреда деревне и ее жителям, мы сейчас уйдем…

— Но капитан… — начал здоровяк, тут же перебитый своим начальником.

— Заткнись и слушай приказ! Так как?

— Аль? — Рон повернулся ко мне. — Они о чем? Какая деревня? Какой «вред»?

Я решил, что стоять ко всем спиной и дальше смысла не имеет, поэтому взял девушку за руку, так, чтобы она оставалась под прикрытием моего тела, и обернулся, почувствовав, как ее руки цепляются за мой пояс. Потом осмотрел всех присутствующих по очереди, очень довольный результатом, то есть начиная от нервного подергивания рук на рукоятях кинжалов, до еще более нервного переступания с ноги на ногу, и остановился на капитане. Ветеран, в отличие от своих подчиненных, взгляд не отвел, напротив, ответил мне столь прямым, что вызвало на моих губах непроизвольную усмешку.

— Что ж, — я передернул плечами, — обещаю.

— Хорошо, — кивнул наемник, резкими окриками разворачивая отряд и заставляя забрать убитого и раненных.

Через пару минут на поляне мы остались в гордом одиночестве. Рон удивленно переводил взгляд с меня на сестру, я не спешил что-либо объяснять, а сама Исса угрюмо молчала. Подхватив вещи, я заткнул за пояс потерянный кем-то из наемников кинжал, и отправился в противоположную отбывшим сторону. Постояв еще немного, друзья направились следом за мной.

Двигаться становилось все труднее. Проблема заключалась в том, что от меча я увернулся именно «почти». Тот пропахал мне бок, основательно взрезав кожу, и теперь я постоянно терял кровь, не зная как лучше поступить. От того скажу я спутникам или нет ничего ведь не изменится. Кровь пить все равно не буду, разве что перевязать могут, хотя, я бы предпочел просто полежать, все равно как на собаке заживет если лишний раз не тревожить.

Сразу после отбытия наемников, мы похватали мешки и отправились дальше. Даже Исса ненадолго растеряла свою самоуверенность и поддержала это общее решение. Но видимо за последние пару часов пути, а именно столько прошло со знаменательной встречи, мое поведение сильно изменилось, поскольку я уже раза три ловил на себе внимательные взгляды Рона. В конце концов, парень не выдержал и объявил привал при первых же признаках приближающегося заката.

— Аль, пойди сюда.

Я исподлобья взглянул на товарища, но все же послушно двинулся к нему.

— Бок покажи!

Хм, значит, все-таки догадался. Не торопясь, я приподнял рубашку (благо она, как и брюки, была черной) и, стараясь заслониться от Иссы, позволил Рону внимательно осмотреть порез. Немного похмурившись, парень все же позволил мне отойти и развалиться прямо на земле. Сегодня у меня не было сил больше ни на что, даже на еду, которой, по иронии, у нас и не было. Расслабленно закрыв глаза, я уже совсем было приготовился уснуть, когда почувствовал касание легких пальчиков и приступ вполне терпимой боли при надавливании на рану.

Взглянув на врачевателя, я наткнулся на обеспокоенный взгляд девушки, которая, закусив губу, сосредоточенно вытирала смоченной водой тряпкой подсохшие потеки крови на моем боку. Странно, не замечал за ней пристрастия к лекарству. Что это? С чего бы наша эгоистка вдруг в альтруистки заделалась?

— Аль, а почему ты раньше не сказал? Тебе ведь больно было идти…

— Бывало и хуже, — я попробовал пожать плечами, но лежа это было почти не возможно.

— Я могла бы остановить кровь раньше.

— Ты можешь лечить?

— Тебя не смогу… наверное…

— А людей?